Как шабашники спасли село и снискали дурную славу

Этим материалом мы открываем цикл статей, посвященных истории предпринимательства в России в целом и на территории Псковской области в частности. Вместе с генеральным директором холдинга «НПН» Игорем Савицким мы вспоминаем, как в стране стали появляться первые люди дела, с какими проблемами им пришлось столкнуться, как выстраивались отношения у бизнеса и власти в разные периоды новейшей истории, а заодно пытаемся понять, почему население по большей части воспринимало и воспринимает всех коммерсантов в штыки.

И начнем мы наш рассказ с истории о появлении на закате СССР такого уникального явления как сезонные бригады, окрещенные в народе шабашниками. Даже в этом названии легко считывается ироничное и даже пренебрежительное отношение к людям, которые, по сути, не только зарабатывали на стройках, но и спасли в свое время немало колхозов и совхозов от краха. Почему же в журнале «Крокодил» шабашники стали излюбленной темой для карикатур, а «Известия» с удивительной плодовитостью выдавали материалы, изобличающие сезонников?

Давайте разбираться.

Феномен шабашников

Еще до появления перестроечных кооперативов, советские люди пытались заработать что-то большее, чем средняя зарплата. Однако возможностей для этого было не так много, а тех, кто пытался выйти за рамки системы, нередко записывали в спекулянты, мошенники и крохоборы.

«Я все время хотел заниматься свободным трудом без нерадивых начальников и незыблемых фондов оплаты труда (т.е. как бы ты не работал, но за фонд оплаты труда  выскочить не можешь). Еще в студенческие годы я старался подрабатывать. Законных способов заработать было немного, для студента - стройотряд и «шабашка» (на шабашку ехали после окончания стройотрядовского сезона). И мы зарабатывали довольно приличные деньги на таких «шабашках», - вспоминает Игорь Савицкий.

По его словам, шабашками в СССР называли сезонные работы, обычно связанные со строительством или ремонтными работами, которые приносили в сезон отпусков и каникул людям такой доход, сколько иной раз им было не заработать на постоянном месте работы и за полгода, а иногда и за год. 

В советскую эпоху многие колхозы и совхозы могли себе позволить строительство коровников, зернохранилищ, гаражей и прочего, деньги были, но заказать эти объекты у официальных структур было практически невозможно. При этом в 1978 году вышло постановление Совета министров РСФСР о подъеме Нечерноземья, в котором был практически дан карт-бланш на появление специализированных трудовых коллективов. Суть постановления заключалась в том, что колхозам, совхозам Нечерноземья разрешалось увеличивать расходы на заработную плату до 30% (с 20%-22%) от сметной стоимости объекта строящегося хозспособом и для строительства разрешалось привлекать бригады отходников, которых и прозвали шабашниками. Появления этих бригад объяснялось дефицитом квалифицированной рабочей силы на селе.

Историки говорят, что явление шабашничества в 1970-1980-х года было своего рода феноменом, плохо увязывающимся с советской экономикой. Во-первых, сезонники сами объединялись в бригады, специальной «квоты» для хозяйств-работодателей на их счет не существовало. Во-вторых, они готовы были работать на износ, тем самым нарушая все нормы трудового законодательства.

Фото: humus.livejournal.com

Возможно, именно поэтому шабашничество в советском обществе воспринималось весьма двояко. С одной стороны, специализированные строительные предприятия не шли ни в какое сравнение с бригадами шабашников ни по скорости, ни по качеству работ. С другой стороны, государству неловко было признавать, что самостоятельно оно не справляется, а обычные люди считали, что любое шабашничество связано с хищением денег, стройматериалов и прочего народного достояния. Причем эти версии активно подогревались советской прессой, которая регулярно выдавала изобличающие статьи о проворовавшихся. Да и для юмористов шабашничество стало излюбленным объектом насмешек.

Однако жизнь шабашников совсем не была малиной, как это пытались преподнести «красные» газеты.

Советская пресса выдавала такие образы шабашников

Большой рубль, но тяжелый

«Председатели колхозов тогда жили в состоянии постоянного цейтнота, - вспоминает Игорь Савицкий. - Как и сегодня - в мае никому ничего не надо, а как только проходит лето, возникают вопросы: где будет зимовать стадо, если коровники и свинарники находятся в ужасном состоянии, почему не готовы к сезону силосные ямы и овощехранилища, и так далее. То есть к зиме необходимо построить и отремонтировать целый список объектов, и председатель колхоза уже был готов на все, лишь бы закрыть эти проблемы».

С сентября шабашные бригады были нарасхват, шла скоротечная договорная компания. Подготовить договор и смету, согласовать и подписать все документы необходимо было за 5-10 дней. Горячая пора для бригадиров шабашников  и председателей колхозов. Но все - в рамках закона. Как положено: предоставлялась документация на объект, рассчитывалась и согласовывалась смета. Причем согласовать ее было необходимо в том числе и в управлении сельского хозяйства, согласованиями занимался бригадир, при поддержке председателя.

«При этом я никогда не давал взяток, чтобы какую-то смету протолкнуть. Меня там уже знали как добросовестного «шабашника», понимали, что я ответственно подхожу к вопросу по составлению сметы», - заверил Игорь Савицкий.

Фото: picturehistory.livejournal.com

Работать приходилось действительно на износ - по 12 часов в день с одним выходным. Как бригадир он должен был обеспечить бригаду стройматериалами, и при этом сам тоже работал руками и как столяр, и как бетонщик, и как плотник. Бригаду еще где-то нужно было расположить, и решить этот вопрос тоже было задачей бригадира. Еще одно обязательное условие - жесткая дисциплина, никакие пьянки не допускались. Просто потому, что не может даже самый здоровый человек работать по 12 часов и при этом еще и выпивать. Нужно было организовать правильное питание: для качественной работы необходимо было включить в рацион мясо и высококалорийные продукты. Тот же шоколад, например. А это было ой как непросто.

Он отметил, что славился тем, что работники в его бригадах зарабатывали всегда. Может быть, он и не был самым простым человеком в общении, но его работники всегда были, как говорится, при деньгах.

«Я мог оставить без денег себя, но другим обязательно платил, потому что знал, если нарушить какие-то договоренности, то на следующий год будет тяжело снова собрать команду. Нужно было уметь подобрать специалистов, грамотно составить договора. Это было дано не всем. Мы же за два-три месяца делали то, на что другим бригадам потребовалось бы не меньше года. И в этом был рецепт нашего успеха. Можно сказать, что я считался талантливым шабашником», - смеется наш собеседник.

Фото: humus.livejournal.com

Рано или поздно всему приходит ОБХСС

Дела действительно шли в гору, и в определенный момент у Игоря Савицкого, молодого 24-летнего студента псковского филиала Санкт-Петербургского государственного политехнического института, уже была идея выезжать на строительный сезон ни одной, а  сразу пятью шабашными бригадами. И как только об этом узнали, в среде стройотрядовцев и шабашников пошли разговоры - Савицкий вместо честного труда хочет заняться эксплуатацией трудящихся, что противоречило основным законам социализма. А потом этим заинтересовался еще и ОБХСС (Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности).

Кто написал донос в это уважаемое ведомство, сказать сложно. Возможно, «подставили» коллеги по стройке. Надо отметить, что Игорь Савицкий был еще и фанатом стройотрядовского движения и тянул свой отряд «Витязь», который сам и создал, к победе. И он таки занял в свое время первое место, а в награду за самоотверженный труд обещал взять всех желающих бойцов стройотряда на шабашку. Но не заладилось: начались ссоры, препирательства, а потом еще и конкуренция за объект, который в конечном счете все равно достался Игорю Савицкому, но уже с другой бригадой. Возможно, кто-то не оценил честную борьбу и решил отыграться втемную.

В доносе весьма эмоционально описали, что Савицкий - это трутень, который не просто организует шабашки, но и эксплуатирует бедных людей и наживается на них: заставляет на себя работать, сам работает мало, но зарабатывает больше всех.

После такого, конечно, сразу последовал вызов в ОБХСС. Серьезные дяди в хороших импортных пиджаках крутили несчастного студента со всех сторон, пытались уличить во взяточничестве - не получилось, тема с эксплуатацией тоже не прошла, ведь есть постановление Совета министров, но в итоге стали вменять ни много ни мало -  хищение соцсобственности.

Тогда хищение государственной собственности в особо крупных размерах оценивалось в 4500 рублей. За такое преступление предполагалось от 12 лет заключения до высшей меры наказания. А Игорю Савицкому вменили хищение в 28 тысяч рублей! Откуда взялась такая сумма? Савицкий поясняет: «Все просто, сотрудники ОБХСС аккуратно собрали все мои договора, посчитали общую сметную стоимость выполненных работ, сумму заработной платы по СНиП - 22% и сумму заработной платы по моим договорам - 30%. И вот от 30% они минусовали 22% и получили 8%, а это как раз 28 тысяч рублей!»

Кривая рука советского законодательства

«На допросы вызывали раз в неделю, - продолжает свой рассказ Игорь Савицкий. - Уже после первого допроса было не смешно, я судорожно стал искать Уголовный кодекс с комментариями, и тут шок, ни Уголовного кодекса, ни комментариев к нему нигде найти было нельзя, только для служебного пользования. Приложив невероятные усилия, мне удалось найти УК на одну ночь, и я выучил его практически наизусть за одну ночь. На втором допросе я уже был спокойнее, статьи и части понимал и не путал. Раз, даже поправил следователя, он поднял глаза и посмотрел на меня как-то очень внимательно и тихо сказал: «Нужного парня взяли», - я похолодел, как это взяли..?  Но обошлось, через полтора часа выпустили».

Долго раскручивали на взятку, но после четвертого или пятого допроса, на которых наш герой в очередной раз объяснял, что взяток и подарков никому не давал, решили зайти с другой стороны.

«Ну, хорошо, - сказал следователь, - переходим к самому интересному». И положил на стол увесистую пачку бумаг. «Узнаете?»

Приехали на объект, в деревню Теребище, где бригада героя нашего сюжета строила большой гараж для ремонта и обслуживания сельхозтехники. Его попросили показать, где те сто кубических метров грунта, которые его бригада вручную отнесла в отвал, вырыв котлован для фундамента объекта. Ведь именно столько было написано в нарядах.

«Тут следует пояснить, как я, считающий себя честным человеком, попал в такую бесчестную историю с уголовным оттенком. Кривая рука советского законодательства -  да, разрешили отходные бригады, узаконили типовой договор и процент зарплаты от сметной стоимости объекта, а дальше, как всегда, случилась обычная советская нестыковка: бухгалтерия колхозов, совхозов и строительных управлений могла выплачивать заработную плату за выполненные строительные работы только на основании нарядов или аккордных нарядов. Вот и все, никакие типовые договора с узаконенными процентами и с актами выполненных работ основанием для выплаты зарплаты не являлись. Хочешь получить деньги по договору, пиши наряды, что там было написано, никого особо не интересовало, но сумма с указанной суммой в договоре должна совпадать, и все должно быть оформлено в соответствии с нормативными требованиями советской бухгалтерии. А увеличенный объем заработной платы неминуемо приводил к припискам в нарядах. Вот этими нестыковками в советских законах очень умело пользовалось ОБХСС, и даже честного человека, который ничего не украл и добросовестно работал по советским законам, можно было без труда посадить на несколько лет в тюрьму. Такая вот гримаса социалистической законности», - делится Игорь Савицкий.

Фото: picturehistory.livejournal.com

Но вернемся к сюжету. К вечеру добрались до деревни Теребище, и хмурые милиционеры повели обвиняемого в приписках молодого шабашника к пресловутому гаражу.

«Стал собираться народ, все-таки милицейская машина в Теребище приезжала нечасто, следователь деловито стал оформлять понятых, а я стоял в сторонке под присмотром конвоя и печально смотрел на гараж, который не так давно сам и строил. Народу поглазеть на «преступника» собралось немало, некоторые сельчане стали меня узнавать, в толпе негромко обсуждали ситуацию: «Смотрите, смотрите, это тот говорливый, который у нас в прошлом году работал, говорил, что студент, а видишь, как обернулось, жуликом оказался». Следователь попросил всех отойти и не мешать следственному эксперименту, затем, скороговоркой для понятых, зачитал канву дела, повернулся ко мне, прищурился и сказал с надрывом: «Ну, гражданин Савицкий, покажите, где вы изъяли сто кубов грунта и куда его переместили, мы видеть хотим…». Я, не торопясь (тот редкий случай, когда спешить совсем не хотелось), стал объяснять: «Гражданин следователь, вот перед вами гараж, построенный в соответствии с технической документацией. Как раз на месте этого сооружения был небольшой пригорок, вот мы его и стали копать, для выхода на нулевую отметку здания, а там еще и котлован под фундамент. Так вот тут, перед зданием, гражданин следователь, была яма, мы как раз весь этот грунт в эту яму и отсыпали, а потом в соответствии с проектом отлили пандус 200 квадратных метров, толщина бетона 25- 30 сантиметров, таким образом, получилось абсолютно ровное хорошо забетонированное место, все в соответствии с проектной документацией и без всяких приписок», - рассказывает главный герой сюжета.

«Я ловил его за руки, просил успокоиться, конвой не вмешивался и старался не смотреть в нашу сторону... До Пскова доехали молча, высадили меня возле указателя «Псков» на Гдовском шоссе, и я с удовольствием пешком прогулялся до дома - трудный был день», - отмечает Игорь Савицкий.

По его признанию, после следственного эксперимента на душе было тревожно, было понимание, что этими нарядами дело не ограничится, что так ловко уворачиваться от обвинений бесконечно не получится, опытных адвокатов рядом не было, и бессонными ночами приходилось самому придумывать тактику защиты. Следователю настойчиво пытался объяснить, что студент - не сметчик, сказали переписать какие-то бумаги, чтобы получить деньги, вот и переписал.

Дело вышло настолько резонансным, что на допросы стали приглашать и весьма уважаемых людей, председателей колхозов, героев труда, и они естественно стали от этой ситуации напрягаться, а вдруг и их обвинят в слишком вольном обращении с социалистической собственностью. В институте же Игоря Савицкого уже готовили к отчислению. И еще неизвестно, чем кончилась бы вся эта история, если бы не встреча со вторым секретарем обкома КПСС, отвечавшим за сельское хозяйство.

«Итак, обком партии. Милиционер, паспорт, иду в левое крыло Дома Советов, красные шерстяные дорожки, поразила какая-то невероятная тишина в коридорах. В большом кабинете представительный человек в костюме и очках жестом пригласил сесть и строгим голосом сказал: «Ну, рассказывай, студент…» Я стал рассказывать, говорил минут двадцать, пока не рассказал все полностью - как на духу… Секретарь слушал молча, внимательно глядя на меня, лицо у него было непроницаемо. Как в кино про несгибаемых коммунистов, подумал я тогда. Затем также молча снял трубку и попросил его с кем-то соединить, ровным голосом объяснил высокопоставленному милиционеру, по какому поводу он звонит, стал напоминать ему о постановлении Совета министров по подъему Нечерноземья, о последних решениях партии по развитию сельского хозяйства и попросил к моему делу отнестись не формально, а с пониманием. Затем секретарь обкома стал звонить в политехнический институт (в институте остро встал вопрос о моем отчислении), разговаривал с кем-то из руководства, напоминал о моих заслугах в стройотрядовском движении, о важности строительства на селе, но на том конце провода были непреклонны: «Отчисление, и все!!!» И вдруг голос секретаря как-то изменился, в нем появились железные нотки, и он пообещал пригласить собеседника на бюро обкома, где хотел объяснить ему политику партии по подъему Нечерноземья. Собеседник на бюро обкома идти не захотел и пообещал до сессии меня из института не выгонять. «Больше меня никто не тревожил. Вот как решались вопросы в то время, вот что такое тогда была партия!» - заключил Игорь Савицкий.

Кривой геном

История с шабашниками весьма показательна в том смысле, что уже тогда выстроилась очень странная модель взаимодействия государства и общества с теми людьми, которые пытались своим трудом заработать больше каких-то условных рамок и при этом приносили очевидную пользу для экономики и вполне ясный социальный эффект. Советская плановая модель с этими задачами не справлялась, но власть признать этого не хотела, да, пожалуй, и не могла. Поэтому для шабашников не было не только не создано внятного правого поля, но еще и создавалась вокруг них аура чего-то не просто нелегального, но даже постыдного и неэтичного. Через СМИ все это транслировалось в общество, которое, на фоне, чего уж греха таить, зависти к чужим успехам и заработкам, активно впитывало это отношение.

Удивительное дело, но этот генотип оказался крайне живуч. После появления кооперативов (тоже не от хорошей жизни советское государство решилось на этот НЭП 2.0), такое предвзятое отношение транслировалось и на них, а затем, уже в самой новейшей истории, в принципе, на весь частный сектор экономики.

Да, предприниматели зарабатывают деньги. Если успешны в своем деле, то и очень хорошо зарабатывают. И при этом развивают сельское хозяйство, производство, транспортную сферу, обеспечивают население продуктами и услугами, выполняют социальную функцию. Как со всем этим справляется государство, мы видим уже много десятилетий подряд – плохо справляется. Но в положение перманентно ругаемых и обличаемых оно охотно ставит бизнес, а не себя, до сих пор выставляя его теми самыми шабашниками.

Любопытно, что и в советской истории этот сюжет повторился почти как по лекалу. Самой важной вехой на пути становления предпринимательской деятельности в нашей стране стал закон «О кооперации в СССР», принятый 26 мая 1988 года (неслучайно именно 26 мая отмечается и в современной России как День российского предпринимательства), разрешивший кооперативам заниматься любыми не запрещенными законом видами деятельности, в том числе и торговлей. Фактически государство сначала дало карт-бланш на их существование. Вот только потом сделало все, чтобы их уничтожить.  

Впрочем, это уже тема для отдельного разговора, и мы к ней еще обязательно вернемся.

Алексей Овчинников