Соседи, поговорим открыто?

На днях министр юстиции Латвии Янис Борданс, представляющий один из националистических блоков в правительстве страны, заявил о необходимости снести памятник освободителям Риги от немецких захватчиков. Он в частности заявил, что «памятнику советским оккупантам не место рядом с национальной библиотекой Латвии» и призвал «говорить об истории открыто».

Это далеко не первая и не последняя попытка наших прибалтийских соседей поиграть на историческом поле. Еще живы в памяти события, связанные с «переносом» аналогичного памятника в Таллине. И курс на героизацию нацистов и их местных пособников, избранный той же Эстонией, где регулярно проходят слеты ветеранов 20-й дивизии «Ваффен-СС», показывает, что и сами прибалтийцы не готовы «говорить об истории открыто».

В своей исследовательской деятельности я регулярно сталкиваюсь с фактами, прямо указывающими на то, что в годы Великой Отечественной войны на территории Псковской области основную массу репрессий против мирного населения проводили эстонские полицейские формирования. Те самые формирования, которые позднее составили костяк 20-й эстонской дивизии «Ваффен-СС».

Сейчас, на основе уже опубликованных данных, можно с уверенностью утверждать о том, что уже с 1942 года в Пскове функционировали «Псковский внешний отдел Эстонской полиции безопасности», более десяти эстонских полицейских батальонов, большое количество «ягд-команд» при немецких комендатурах. Все эти структуры занимались расстрелами заложников и лиц еврейской и цыганской национальности, а также подозреваемых в содействии партизанам, сжигали деревни, сгоняли и конвоировали мирных жителей для отправки в Германию. В начале 1944 года, в проведении репрессий против мирного населения Псковской области, активное участие принимали так же эстонские полки пограничной охраны.

Вот как об одной из таких акций рассказывал на допросе советским правоохранительным органам бывший командир взвода тяжелых пулеметов 37 эстонского полицейского батальона Александр Пиигли: «…. В этой деревне (деревня находилась недалеко от деревни Большое Загорье, Карамышевского района – прим. авт.) мы искали партизан, но не нашли. Кто то из солдат нашей роты принес алюминиевую деревенскую чашку, в которой было примерно 2 – 3 литра сметаны. …. Предполагаю, что это мог сделать Лумисте, так как он был самый активный солдат моего взвода. Мне неоднократно приходилось наблюдать, что по приходе в какую либо деревню, Лумисте сразу уходил по домам местных жителей и отбирал у них продукты питания. Солдаты роты стали есть сметану. В это время к командиру роты капитану Сууде подошел старик, лет 70, а может быть и больше, с большой бородой, одетый в обычную крестьянскую одежду. Этот старик начал ругаться и говорить Сууде, что его солдаты отобрали у него сметану. Сууде ответил ему, что пусть солдаты едят его сметану. Тогда старик стал говорить, что он будет жаловаться на действия его солдат немецкому коменданту….Сууде ответил, что сам отведет его к коменданту. … Отойдя 1,5 км от деревни я услышал в лесу выстрелы. Позднее, я от кого то слышал, что этого старика убил денщик капитана Сууде по фамилии Арро…»

Александр Пиигли

А вот еще один эпизод, уже с расстрелом заложников из числа мирных жителей, рассказанный тем же Пиигли: «… Когда на улице стало светло, майор Кург приказал старосте деревни Большое Загорье собрать всех ее жителей в переулке, возле казармы. После того, как все жители деревни были собраны, Кург лично стал спрашивать у каждого из них фамилию, имя и отчество, год рождения, род занятий. Всего было собрано примерно сто местных жителей. ... В процессе допроса Кург отобрал троих и приказал им встать в сторону, а остальным велел разойтись по домам. ... Когда все жители разошлись, Кург приказал солдатам закрыть этих людей в картофелехранилище, что находилось рядом с казармой, и выставить охрану. … На следующий день я, вместе с майором Кургом, подошел к этому хранилищу. … Кург приказал солдатам, охранявшим арестованных, вывести их хранилища. Когда арестованные вышли, то Кург приказал всем троим арестованным бежать в направлении болота. Арестованные побежали. … когда они удалились метров на 200, Кург приказал стоявшим вокруг солдатам открыть огонь по убегавшим и я лично видел, как трое арестованных недалеко от болота упали. … Об арестованных: Один из мужчин во время его допроса майором Кургом назвался учителем. Ранее я его видел в деревне Большое Загорье. На вид ему было в то время примерно 22 года, среднего роста, сухощавый. … Второй мужчина был так же молодой. Наглядно я его знал, проходя по деревне, видел, как он занимался на перекладине. Наверное, он был спортсменом. Возраст его был примерно 30 лет, одет в обычную деревенскую одежду. Приметы третьего мужчины у меня в памяти не сохранились… Хочу отметить, что за проявленную храбрость в бою с партизанами в деревне Большое Загорье, я был награжден немецким железным крестом 2-ой степени».

Личный состав взвода тяжелых пулеметов

Следует отметить, что в общении с представителями правоохранительных органов бывшие каратели старались не раскрывать свой личный вклад в дело уничтожения мирного населения Псковской области, предпочитая рассказывать о «подвигах» своих «товарищей». Но ведь немцы им ордена даром не давали.

В постсоветское время официальная эстонская и латышская пропаганда пытается представить этих закоренелых убийц «защитниками родины». Лично мне трудно понять, как можно защищать независимость Эстонии на территории Карамышевского района Псковской (в то время Ленинградской) области убивая и грабя мирное население.

В ближайшее время будет подготовлено к публикации на ПЛН еще несколько аналогичных рассказов. Чтобы было с чем «говорить об истории открыто».

Юрий Алексеев

Справка:

37-ой эстонский полицейский батальон формировался в сентябре-октябре 1941 года в Тарту из добровольцев. Входил в созданную немцами 207 охранную дивизию, штаб которой постоянно дислоцировался в Тарту. После формирования в течение 2 месяцев батальон проходил обучение, а затем по-ротно был передислоцирован в Псковскую область. В первое время бойцы подразделения привлекались к охране коммуникаций. Позднее использовались при проведении карательных операций против партизан и мирного населения. После передислокации в Эстонию в июле 1944 года, батальон в течении двух недель участвовал в боях с частями Советской армии в районе городов Даугавпилс и Тарту. При отступлении немцев с территории Эстонской ССР, остатки батальона были переброшен в Данциг, а оттуда в военный лагерь города Нойхаммер, где вошли в 20-ю дивизию «СС».

Пиигли Александр, 1913 года рождения, лейтенант, командир взвода тяжелых пулеметов 37 эстонского полицейского батальона. По данным правоохранительных органов, организатор и непосредственный участник расстрелов более 600 мирных жителей Псковской области. За свою карательную деятельность награжден двумя немецкими орденами «Железный крест» 1-ой и 2 степени. После окончания Великой Отечественной войны проживал на территории Эстонской ССР под именем Александр Рандоя. В 1970 году Псковским областным судом приговорен к высшей мере наказания.

Кург Фридрих, - бывший офицер конной дивизии армии Эстонии. С лета 1941 года руководитель Тартуского отделения «Омакайте», создатель первого в Эстонии концентрационного лагеря, комендант города Тарту. С лета 1942 года майор, командир 37 эстонского полицейского батальона. После отступления немецкой армии с территории Эстонии, перешел на нелегальное положение и создал банду «лесных братьев». Убит в 1945 году при задержании.