23.07.2011. День победы над днём освобождения Пскова

23 июля я пережил шок, который не могу с чем-то сравнить на своей памяти.
Может быть, это похоже на чувство, когда человека обокрали или разрушили его дом. Не знаю, сравнивать очень трудно. Тут личное, но не только личное.
23 июля – день освобождения Пскова от фашистов, состоявшегося в 1944 году.
Утром я шел к 11 часам к площади Победы через Ботанический сад и уже на подходе что-то в приближающемся привычном виде площади стало меня тревожить. Минуту спустя я совершенно ясно увидел, что у могилы Неизвестного Солдата, где горит Вечный Огонь, нет никого. То есть – ни одного человека. Пусто.
Звуки между тем раздавались явственно, и, выйдя на площадь, определить их источник не составило никакого труда.
Чиновники впервые собрали народ около символа новой эпохи – примитивного и помпезного гранитного сооружения, называемого стелой города Воинской Славы. Эти совершенно одинаковые типовые комплексы с гербоносной колонной в центре (стоимостью 25 миллионов народных рублей) в обязательном порядке устанавливают в каждом городе, получившем звание города Воинской Славы. Альтернативы именно этому сооружению нет. Монументов-близнецов уже десятки. Получили звание города Воинской Славы – раскошельтесь на 25 млн. и поставьте себе этот знак. Производство организовано на одном и том же предприятии. Псков был признан городом Воинской Славы в 2010 году. Год назад в июле поставили эту стелу.
Ну поставили и поставили, хотя бы ничего не снесли при этом, никакую панораму не испортили, уже хорошо, думалось мне год назад.
Как выяснилось только сегодня – снесли. Испортили. Никогда бы не мог подумать, что.
Снесли ритуал поминовения псковского Неизвестного Солдата в день освобождения Пскова от фашистов.
Этого ритуала больше нет. Он не вписался в новый обряд поклонения новодельной гранитной колонне.
Сегодня, 23 июля 2011 года, впервые с 1974 года (года появления в Пскове мемориала Неизвестному Солдату и Вечного Огня) церемониал в честь дня освобождения Пскова прошел не у могилы Неизвестного Солдата, а у новоявленного гранитного изделия, не имеющего никакого отношения к памяти о войне, о ее жертвах.
В 11 часов 23 июля 2011 года мои четыре красные гвоздики оказались единственными цветами у Вечного Огня. В это было невозможно поверить.

Я не нашел в себе сил приблизиться к действу у колонны и смотрел (скорее слушал) издали, от Вечного Огня.
Вместе со мной слушала дворничиха, отвечающая за этот участок. Обошла Вечный Огонь со всех сторон. Подобрала каждую соринку. Знала, что люди придут сюда.

Как это всё показательно и действительно символично.
Как много говорит сам порядок слов в этой «песне».
«Начинаем торжественную церемонию… К стеле города Воинской Славы приглашаются… заместитель губернатора… глава города… заместитель главы города… глава администрации города… заместитель главы администрации города… митрополит Псковский и Великолукский… почетные гости праздника…» и так до седьмого пота, до седьмого чиновного колена.
Едва ли не последним назвали единственного (!) ныне живущего в Пскове участника освобождения Пскова от фашистов Сергея Михайловича Павлова, Почетного гражданина Пскова, председателя городского совета ветеранов.
Моральным уродам, готовившим этот циничный сценарий, не могло прийти в голову, что человека, освобождавшего город, участника войны, надо называть ПЕРВЫМ.
Большей пошлости, безвкусицы и бездарности в День освобождения Пскова я не видел.
Вращающиеся фейерверки… Цветные шарики…
Там же митрополит служил литию. НАД КЕМ???
Цветы горожанам предложили возложить к этой мёртвой стеле! Возлагали.
День освобождения Пскова, 23 июля, превращен в пир гламура и чиновничьего пиара.

Я всю жизнь живу в Пскове. Никогда в этот день не видел ничего более позорного.
На улице Кузнецкой, где 23 июля, с 1974 года, 37 лет подряд собирался народ перед могилой Неизвестного Солдата, расположили военные автомобили, которые привезли на действо солдат.

Выйдя с площади Победы после торжественного марша, подразделения всех родов войск переходили на свободный шаг и шли к машинам мимо могилы Неизвестного Солдата не в ногу – так, как будто справа от них была просто городская улица. Или пустырь. Отдать честь маршем Неизвестному Солдату – всем миллионам погибших, которых символизирует этот мемориал, не входило в сценарий «мероприятия».

Стоя у Вечного Огня, я увидел, что к мемориалу медленно идет опирающийся на палочку ветеран с наградами, его сопровождают о. Евгений, настоятель церкви св. Анастасии, и пожилая дама.
Удивительно, но именно к давно знакомому мне о. Евгению я подошел «на задворках» действа в самом его начале и спросил: «Скажите, это мне одному кажется, что что-то не так, или еще кто-то не в себе?». Он мгновенно понял, о чем речь, и ответил, что сам пришел сначала к Вечному Огню. И там выяснилось, что он… ошибся.
Ветеран что-то энергично и взволнованно говорил о. Евгению.

Мы встретились.
Ветераном был… Виктор Георгиевич Клименко. Это – мистика. В 1974 году именно он работал начальником управления городского коммунального хозяйства. На него была возложена вся координация работ по строительству мемориала на могиле Неизвестного Солдата. Он – начальник этой псковской народной стройки.
Пожилой человек (1926 года рождения) был вне себя, он едва не плакал, мне показалось даже, что слезинка блестела на его щеке. Может быть, жара.
«Как, как это могло произойти? Кто это придумал?! Почему не собрали людей здесь, почему забыли Неизвестного Солдата? Это настоящее преступление! Это же была народная стройка, весь город строил этот памятник!»

Виктору Георгиевичу есть что вспомнить.
Работы начались в апреле и закончились в июле 1974 года. Решением городских властей ему были приданы ВСЕ псковские заводы. Он имел право позвонить любому директору и потребовать всё, что надо для стройки. Каждое предприятие выделяло на работы по 100-150 человек. Работы шли ежедневно, до позднего вечера. Прямо на место стройки, в сарайчик, протянули телефонный провод, установили городской телефон, чтобы можно было звонить, не отходя от строительства.
Осушили территорию крепостного рва, провели дренаж, подняли уровень земли, вбили сваи, реставрировали кусок крепостной стены, подвели коммуникации.

Фотографии: Михаил Иванович Семенов, 1974 год

На псковских заводах готовили найденные Всеволодом Петровичем Смирновым на складах списанного оружия 17 85-миллиметровых зениток к установке на постамент и делали сам постамент. Эти работы в основном производились на «Псковмаше». Там же изготовили саркофаг для останков солдата.
Бригаду из четырех мастеров-каменотесов для работ на постаменте мемориала возили из Изборска каждый день на исполкомовской «Волге».
Всеволод Петрович Смирнов – архитектор, автор проекта, начальник начальников – все дни проводил на стройке. Проект необычного памятника понравился Клименко с первого раза – не было и тени неприятия. Смирнов идеально попал со своим замыслом в образы человеческой памяти людей, переживших войну.
Успели вовремя, конечно, но дорогой ценой.
Напряжение было таким сильным, что после открытия мемориала 20 июля 1974 года Клименко заболел и слег. Отдал все силы могиле Неизвестного Солдата.
У него дома до сих пор хранится раритет – ключ от плиты, которой плотно накрыто пространство в нижней центральной части мемориала за Вечным Огнем – там, где установлен маленький саркофаг с останками Неизвестного Солдата. У плиты вертикальный подъемный пружинный механизм, который можно привести в действие только этим ключом.
Всеволоду Петровичу достался на память факел, в котором Вечный Огонь доставили в Псков с Марсова поля в Ленинграде, а ключ от надгробной плиты фронтовик Смирнов отдал выжившему в диком стрессе стройки фронтовику Клименко – как отдавали солдатам на память вынутые из раны осколки.

Мы долго стояли и разговаривали.
Я был поражен этой встречей (раньше мы не были знакомы, хотя быстро выяснилось, что Виктор Георгиевич знает и отца, и дядю) еще и потому, что 20 июля, только что (так совпало – 20 июля, в годовщину открытия мемориала) «Псковская губерния» опубликовала статью Марины Сафроновой «Известное о Неизвестном Солдате».
Статью, в которой есть такой отрывок:
«…суть празднования Дня освобождения Пскова от немецко-фашистских захватчиков (а именно так, и никак иначе называется день 23 июля) исчезает на глазах, размывается в бесчисленных плясках и ярмарках.
Уже многие горожане считают, что ночной салют 23 июля дается не в честь освободителей города от фашизма в 1944 году (не все уже помнят сам ГОД освобождения), а в честь его основания, дата которого на самом деле неизвестна.
Возможно, псковские власти впервые узнают об этом факте, но мемориал «Могила Неизвестного Солдата» в Пскове ДО СИХ ПОР НЕ НАХОДИТСЯ НА БАЛАНСЕ НИ ГОРОДСКИХ, НИ ОБЛАСТНЫХ ВЛАСТЕЙ, мемориала нет в реестре ни муниципального, ни государственного имущества. Он в полном смысле этого слова бесхозный. То есть юридически его НЕТ».
Литерой номера газеты мы сделали фразу «Город, которого нет».
Провидение существует, но далеко не всегда оно касается тебя так явно, так лично и так внятно.
Вот – коснулось.
Я сбегал в редакцию, благо что рядом, и принес Виктору Георгиевичу пачку газет со статьей. Он уже не может читать сам, но ему читают и газеты, и книги, да и не все еще друзья, слава Богу, перешли в мир иной. Есть с кем поделиться.
…Он начал войну в 1944 году, на Западном Буге, в 17 лет.
На фронте оказался, когда немцы сожгли всю улицу в деревне, где жила его семья, около 20 домов. Фронт приближался, и народ ушел из деревни, из страха быть убитыми, в леса. Виктор же пошел не спасаться в лес, а прямо на линию фронта, перешел ее и нашел наших солдат. Тогда ему было всего 16. По всем порядкам его должны были отправить в тыл, но он был очень настырным и как-то упросил фронтовиков, солдаты оставили его у себя. Виктор стал сыном полка, а по воинской специальности – разведчиком. Идеальный разведчик – маленький и легкий.
В День Победы ему, кавалеру двух орденов Славы (к третьему, Первой степени, за взятие подземных коммуникаций рейхсканцелярии, представили, но не дали) и Отечественной войны I степени, не было 19 лет.
Он перенес более 30 операций.
Живет сейчас в одиночестве.
Водит машину российского представительского класса – «Оку».

В 2007 году Клименко написал книгу воспоминаний «Судьба фронтового разведчика».
Сколько людей погибло на его глазах, в том числе девочка-санитарка, спасшая ему жизнь ценой своей. И солдаты, приютившие его в части, не все дожили до Дня Победы.
Им, этим погибшим, и миллионам безвестно погибших, строил он могилу Неизвестного Солдата в родном Пскове, где горит Вечный Огонь. Это – его рук работа, его боль и его память, ставшие мемориальным камнем. Он думал, что навсегда.
«Никто не забыт. Ничто не забыто».
А вот нет. Настали другие времена.

Начало церемонии возложения гирлянд воинской славы открыли звуковой заставкой из передачи «Что? Где? Когда?»
Действительно: Что? Где? Когда?
Среди мемориалов с захоронениями Великой Отечественной войны, к которым будут возложены гирлянды воинской славы, могилу Неизвестного Солдата назвали едва ли не последней. Ладно, думаю, дождусь.
Но они… вообще про неё забыли.
Прошло 15 минут… 30 минут… Никто не нёс к Вечному Огню гирлянду памяти и славы.
Мы ждали.
Клименко надеялся, что увидит хотя бы возложение гирлянды к его Вечному Огню.
Три группы солдатиков подошли совсем близко и стояли напротив, на другой стороне улицы, с тремя еловыми гирляндами (одной большой и двумя маленькими). Казалось, только ждали команды, чтобы перейти дорогу, просто что-то сбилось в указаниях начальников. Им было неудобно долго держать гирлянды на руках, но было стыдно положить их на землю; они уложили их на выступ над фундаментом жилого дома и прислонились спиной, чтобы гирлянды не упали.

Через полчаса я все же решил подойти к солдатикам.
«Ребята, вы к могиле Неизвестного солдата будете возлагать гирлянду?», - задал я всем трем группам один и тот же вопрос. «Нет. Мы – на Дмитриевское кладбище… Мы – к памятнику летчикам… Мы – в Кресты». Но машины за ними всё не приходили.
«А… где гирлянда для могилы Неизвестного солдата?», - спросил я их. – «Мы не знаем. Кажется, они стояли с той стороны площади».
Но площадь Победы была уже совершенно пустой.
Ни один начальник не подошел к могиле Неизвестного Солдата. Ни один.
А народ начал потихоньку подходить.
Не у всех вышибло мозги и отбило память.
…Солдатики были не из Пскова, 23 июля здесь первый и последний раз.
«…У нас первый раз за 37 лет никто не возложил гирлянду к могиле Неизвестного Солдата и Вечному Огню. Этот памятник поставлен в 1974 году», - объяснил я им свой вопрос и вернулся к Виктору Георгиевичу.
Они сами приняли решение.
Две гирлянды из трех (большую и маленькую) десантники возложили к могиле Неизвестного Солдата.
Я проводил Виктора Георгиевича Клименко домой и долго стоял, думая, что я хочу сделать. Позвонить начальникам и сказать им, что они суки конченные? Если бы это могло их исправить, позвонить имело бы большой смысл. Но исправлять там нечего. Можно назвать человека и мерзавцем, если есть надежда, что после этого он перестанет им быть. Но здесь же нет абсолютно никакой надежды. Эти абоненты находятся вне зоны действия этой сети. У них – другая кодировка мозгов, и это уже не только культурный, но и биологический процесс. В этой системе он полностью необратим.
Нет на самом деле ничего удивительного в том, что в ритуале дня освобождения города от фашистов подлинный символ войны, одухотворенный памятью и созданный руками проливших кровь, но выживших в пекле войны фронтовиков, заменен бездушным знаком великодержавия, переполненным лживым пафосом. И нет ничего удивительного в том, что именно у этого символа теперь собирают народ, пытаются впечатать его образ в человеческое сознание.
Нет ничего удивительного в том, что ликующая гопота во власти хочет сделать такой же ликующей гопотой, не знающей, не понимающий и не ищущей правды, весь народ, подменить его ключевые символы, перекодировать его генетическую память.
И теперь есть «народный фронт» для оболванивания народа.
Кто из подлецов, придумавших этот «фронт», был на ФРОНТЕ?
Символы и обряды отражают суть, соответствуют сути.
Действие соответствует замыслу.

Я позвонил Сергею Михайловичу Павлову, единственному ныне живущему участнику освобождения Пскова.
Он долго не брал трубку, ответил только вечером, сказал, что телефон на праздничный день оставил дома. Я поздравил его с днем освобождения Пскова от фашистских захватчиков, извинился, что не подошел на площади, объяснил почему и спросил, что это такое сегодня было и как он об этом узнал.
«Я очень удивился», - сказал Павлов. «Утром пришли, а непонятно куда. Сказали, что теперь здесь будут отмечать. Это так странно. Я на комиссии по организации праздника сказал: посмотрите, у вас в расписании всех дней – ни одного слова о ветеранах, ни одной встречи для ветеранов. Ну ладно, я один уже остался из освободителей, и живет еще один участник боев под Псковом, но могли хотя бы спросить…». – «И что они Вам ответили?». – «Ничего. Принесли несколько пригласительных».

В поздравлении губернатора Андрея Турчака и председателя областного Собрания Бориса Полозова к Дню города – ни слова об освобождении Пскова 23 июля 1944 года от фашистов. Пишут, что «для современной России Псков — это город воинской славы, активно развивающийся туристический и экономический центр, город мужественных, стойких и трудолюбивых людей, отличающихся патриотизмом и любовью к своей малой Родине, Отечеству. Согласие, социальная и политическая стабильность – эти ценности псковичи передают из поколения в поколение».
Ни слова об освобождении Пскова 23 июля 1944 года от фашистов – в поздравлении главы города Ивана Цецерского. Градоначальник сообщает, что «гордится Псковом, потому что в нем удивительным образом сочетается богатство историко-культурного и духовного своеобразия, уважение к прошлому и стремление к инновационным подходам… Благодаря слаженной работе властей и заботе горожан из года в год наш Псков заметно развивается и преображается. Уверен, что совместными усилиями мы будем и дальше улучшать нашу с вами жизнь, сохраняя и приумножая духовное наследие для будущих поколений».
Еще пишут про то, что «Сборная псковского городского отделения Всероссийской политической партии "Единая Россия" обыграла со счётом 5:1 команду администрации города».
Очевидно, это символизирует их «победу» над городом Псковом.

Так что 23 июля теперь в Пскове – то ли день видения княгини Ольги на берегу Великой, то ли день первого упоминания Пскова в летописи. Но не день освобождения Пскова от фашистских захватчиков. Мыльная опера с воздушными шариками и вращающимися фейерверками. Ярмарка тщеславия.
Нынешние дети будут считать, что так было всегда.

«…Я вдали вижу город, которого нет...»

Лев Шлосберг, http://lev-shlosberg.livejournal.com