Александр Кладько о поисках сегодняшнего Пушкина, мистике и театральной моде

С 5 по 12 февраля Псков вновь накроет волна Пушкинского театрального фестиваля. На Псковской земле он пройдет уже в 23-й раз. В этом году у фестиваля обновленный оргкомитет. О том, что ждет театралов, чем фестиваль 2016 года отличается от своих предшественников в эфире радио «Эхо Москвы в Пскове» рассказал главный режиссер Псковского драмтеатра Александр Кладько. Беседовала с ним Елена Ширяева.

 

 

Елена Ширяева: На радио «Эхо Москвы в Пскове» программа «Подстрочник». Веду его я, Елена Ширяева, а в гостях у нас главный режиссер Псковского академического театра драмы им. А. С. Пушкина Александр Кладько. Здравствуйте, Александр Иванович.

 

Александр Кладько: Здравствуйте, Лена.

 

Елена Ширяева: Мы встречаемся в канун самого ожидаемого культурного события зимы - Пушкинского театрального фестиваля, который в 23-й раз пройдет на Псковской земле. Надо отдать должное организаторам фестиваля в этом году - программа получилась очень достойная, солидная. Даже если подходить математически - нас ожидают 13 спектаклей, некоторые из них будут показаны дважды, 8 лекций и творческих встреч. Но одну особенность фестиваля уже отмечают многие театралы - пушкинских спектаклей в афише пять. В остальном нас ждет встреча и с Достоевским, и с Толстым, и с Булгаковым, и даже с Володиным. В связи с этим, Александр Иванович, как вы для себя отвечаете на вопрос, почему фестиваль Пушкинский?

 

Александр Кладько: Я бы разделил ваш вопрос на две части. Два ответа на один вопрос. Когда фестиваль задумывался, он задумывался прежде всего как некое пространство по сохранению и развитию пушкинского наследия, где мы могли бы исследовать, творчески осмыслять то, что нам оставил Александр Сергеевич. Как и в других тематических фестивалях, наступает момент, когда они в чем-то себя исчерпывают. Потому что, во-первых, список произведений Александра Сергеевича не бесконечен, и не мы диктуем моду театральную, если это слово уместно, то есть мы не диктуем театрам страны и мира, что ставить. Бывает, что пушкинских спектаклей много, а бывает, что их очень мало. По разным причинам. Театр - это живой организм, он старается жить здесь и сейчас, поэтому люди берут в постановку то, что им кажется наиболее актуальным. Спорный вопрос, насколько Пушкин актуален. Театры сами для себя это решают, поэтому, когда мы начинаем выбирать пушкинские спектакли, их часто не хватает. А поскольку фестиваль - это все-таки форма общения, приглашение к разговору на тему, то не хотелось бы, чтобы из-за такой составляющей этот разговор прекратился. Ну мало спектаклей по Пушкину по всему миру или есть такие, которые по каким-либо причинам нам бы не хотелось показывать псковскому зрителю, потому что нам кажется, что это не тот уровень. Нет цели отчитаться. Есть цель развиваться и везти сюда лучшее. Это первая часть ответа.

 

Вторая - если все-таки смотреть на Пушкинский фестиваль шире, то, мне кажется, дело даже не в имени, а в воздухе, который царил вокруг Пушкина, вокруг тех людей, которые были рядом, его современников, тех людей, которые много потом писали о нем. Ведь то творчество, пушкинская легкость и те темы, которые он пытался осмыслять, есть и в современной драматургии. Они есть и в зарубежной драматургии, не только в его произведениях. Таким образом, мы не зацикливаемся только на его биографии, мы стараемся исследовать те темы, которые спровоцировал Пушкин, которые были ему важны. Мне кажется, таким образом, мы не противоречим ему и не уходим в сторону. Поскольку театр - это организация, которая живет здесь и сейчас, то мы должны в чем-то соответствовать сегодняшнему дню. Мы очень зависим от общества, поэтому мы не можем стоять на месте.

 

Елена Ширяева: А вам приходилось за эти 23 года посмотреть Пушкинский театральный фестиваль, поучаствовать в нем?

 

Александр Кладько: Нет, лично мне не довелось участвовать. Так получилось, что я принимал участие в других фестивалях, в том числе в Володинском. На разных фестивалях, какое бы название они не носили, так или иначе говорили о Пушкине. Сейчас, с высоты своего опыта просматривая все этого, я понимаю, Пушкин всегда где-то рядом. Даже на фестивалях, которые не носят его имя.

 

Елена Ширяева: Почему я спрашиваю, потому что Пушкинский фестиваль всегда был самовоспроизводящейся системой. То есть были две части - театральная и лаборатория, участие в которой принимали видные пушкинисты. Этот симбиоз постоянно работал на то, чтобы пушкинский театр в России существовал. Приходили режиссеры, актеры, участвовали в дискуссиях, ловили какие-то идеи, видели какой-то новый материал, совершенно не открытый для них ранее. На этой почве вырастали новые спектакли, которые приезжали на фестиваль через два-три года. Не утратили ли мы в нашем новом времени очень важную, на мой взгляд, составляющую?

 

Александр Кладько: Интересную вещь вы подметили, но у меня нет ответа на этот вопрос, потому что я тоже являюсь продуктом своего времени, мне сложно изнутри сказать, что мы утратили, а что нет. Только с высоты лет можно об этом говорить, и то очень субъективно. Вот зрители придут и рассудят, что мы утратили, что приобрели. Я понимаю только одно - мы хотим сохранить тот аспект, о котором вы говорите, он очень важен для нас. Именно поэтому мы составили целый цикл лекций, встреч. Лекции будут тоже с осмыслением пушкинского творчества как такового, потому что для Пушкина это было важно. Мы стараемся это развивать. Насколько это получится, судить не нам. По крайней мере, мы хотим это своеобразие оставить, для нас это тоже важно, потому что хорошо, когда у фестиваля есть свое лицо, когда он не теряется в толпе. А Пушкин, как и любой классик, может быть, даже больше, чем все остальные, стал уже общим достоянием. Но хочется, чтобы он имел свои черты индивидуальности. Поэтому, с одной стороны, мы будем широко исследовать творчество Пушкина как таковое, но одна из главных целей фестиваля - все-таки развитие театрального искусства, поддержание молодых талантливых ребят. Параллельно, а, может быть, и на первом плане, если позволит конъюнктура, если будет накапливаться творческий потенциал, конечно, мы будем это отслеживать и привозить интересных людей, ученых и творческих людей. Но Пушкина нельзя высушивать до учености. Поскольку Пушкин был не лектор, а очень многообразная личность, то хорошо, чтобы о нем и про него говорили творческие люди, а не звучали только сухие цифры. Иначе фестиваль потеряет всякий смысл, а это все-таки общение.

 

Елена Ширяева: Александр Иванович, а как в целом шло формирование программы? Вы отсматривали материал, спектакли, которые намеревались везти? Опирались на какое-то экспертное мнение?

 

Александр Кладько: Конечно.

 

Елена Ширяева: То есть вы уже какие-то фестивальные спектакли видели?

 

Александр Кладько: Конечно.

 

Елена Ширяева: Тогда хотелось бы от вас услышать какие-то рекомендации...

 

Александр Кладько: Мне не хочется обижать тех коллег, о которых я, может быть, не смогу талантливо и ярко рассказать. Потому что, во-первых, очень большая разнообразная программа, а, во-вторых, потому что у каждого есть свои приоритеты, что-то мне нравится больше, что-то меньше. Мне не хотелось бы кого-то выдвигать на первый план, а кого-то на второй. Мне кажется, сам факт того, что мы их отобрали, говорит о том, что они имеют место здесь быть, что они интересны, что они добавляют что-то свое в этот аккорд под названием «Пушкин», какую-то свою ноту. Я бы никого не выделял, оставил бы интригу. Единственное что могу сказать - все очень интересно, каждый спектакль найдет своего зрителя. Ничего однозначно скучного или оскорбляющего чьи-то чувства точно нет. Это все будет очень любопытно, поверьте.

 

Елена Ширяева: Тестовый вопрос: в ваших «Пяти вечерах», который нам привезет Русский театр Эстонии, Тамара в первом действии в бигудях?

 

Александр Кладько: А почему вы спрашиваете? (Смеется)

 

Елена Ширяева: Потому что, как правило, критики, когда смотрят эту постановку, примечают: «Тамара не бигудях, и на этом уже спасибо». Есть, возможно, какой-то новый подход к любимой всеми пьесе?

 

Александр Кладько: То есть если не бигудях, то обязательно хороший спектакль?

 

Елена Ширяева: Нет, не обязательно. Но какой-то новый.

 

Александр Кладько: Как говорил Товстоногов, одеть джинсы - это не значит найти новую форму для спектакля. Я к этому отношусь сложнее. Мне, честно говоря, без разницы, в бигудях она, или нет. Потому что не про это история. Я, честно говоря, уже и не помню. Я сам его видел последний раз два года назад, а, может быть, и три. Мне самому интересно, насколько спектакль остался живой. Конечно, что-то прорепетируем.

 

Елена Ширяева: Он идет уже четвертый год?

 

Александр Кладько: По-моему, уже пятый год. Причем, проходит при аншлагах, люди выкупают билеты. Как-то он имеет такую жизнь. Ведь каждый спектакль, как человек. Никогда не знаешь, какая жизнь будет у спектакля - короткая, длинная, сложная. Иногда, например, сложно выпускается, но легко живет. Иногда наоборот - болеет и доживает недолго. Это очень любопытно. С точки зрения исследователя очень интересно, когда корабль уже выпущен, как он будет плыть. Потому что столько есть неожиданных на этом пути бурь - и общественных, и политических, и человеческих, и экономических. Тебе кажется, что этот спектакль станет успешным, а получается нешибко. А иногда ничего не прикладываешь, а спектакль живет и живет.

 

Елена Ширяева: А «Пять вечеров» тяжело делались?

 

Александр Кладько: Послевкусие у меня осталось хорошее. Он рождался хорошо, потому что была команда. Там замечательные артисты, как-то мы сразу нашли общий язык, работали в удовольствие. Поэтому все, что сочинилось, было сочинено совместно. Скорее всего, поэтому спектакль такой долгожитель, потому что актеры его берегут. Именно актеры, а это хороший признак.

 

Елена Ширяева: Возвращаясь к теме Пушкинского театрального фестиваля, Александр Иванович, вам не приходилось задумываться над идеей сделать фестиваль конкурсным, чтобы театры, которые приезжают, подвергались оценке компетентного жюри, чтобы вручались дипломы не участников, а лауреатов? Эту идею всегда отвергали отцы-основатели фестиваля, но, как вам кажется, не пришло время к ней прибегнуть, чтобы повысить престиж фестиваля? Или состязательность все-таки мешает творческому процессу?

 

Александр Кладько: И да, и нет. Как говорят у меня на родине: «Да, да и еще раз нет». В творчестве часто бывает, что сначала нужно подумать хорошенько, потом «пойти, не знаю куда, принести то, не знаю что». С одной стороны, да, наверно, конкурс поднимет престиж. С другой стороны, неизбежно начнутся какие-то сложности, которые, например, есть на сегодня у «Золотой маски». Как только появляется какой-то денежный приз или престижная статуэтка, сразу творческая территория начинает уменьшаться. Начинают работать какие-то другие механизмы. Начинаются какие-то обиды. Одно дело, когда люди участвуют в фестивале на равных условиях, а другое дело, когда не на одинаковых, мягко говоря. Как и зритель - одно дело, когда человек попал на спектакль бесплатно, другое, когда человек купил дорогой билет. Зритель, который пришел за бешеные деньги, смотрит другими глазами, он более требователен. Чтобы он стал немного наш, нужно сильно постараться. 

 

Несколько лет я был в жюри детского фестиваля, мне очень нравилось, чем дети занимаются. И то я помню, какие были обиды, когда кому-то не доставался диплом. Казалось бы, ну зачем этот диплом? Его в магазине можно купить... Поэтому я даже не знаю... Я вас услышал, мы это обсудим подумаем. Нужно взвесить все «за» и «против». Статус статусом, но очень хочется, чтобы фестиваль развивался, чтобы он вышел на федеральный уровень. Все для этого есть. Хотелось бы, чтобы фестиваль и зрителю, и участникам нес радость, а не раздор и выяснялки какие-то. Тогда послевкусие хорошее.

 

Елена Ширяева: К вопросу о радости, вы участников фестиваля какими-то сувенирами радовать будете? Обычно у нас принято дарить участникам фестиваля что-то кованное. Какой стиль у фестиваля в этом году?

 

Александр Кладько: Не знаю, об этом нужно спросить наш оргкомитет. Я больше занимался художественной частью, отбором спектаклей, поэтому ничего не могу сказать и не хочу никакого провоцировать, а то все придут и будут требовать. Хотя вы правы, всегда приятно унести с собой какую-то памятную штучку.

 

Елена Ширяева: Вернемся тогда к творчеству. Так сложилось, что у каждого фестиваля Пушкинского был свой сюжет. В один год приезжало много «Моцартов и Сальери», поэтому сюжет фестиваля крутился именно вокруг этой «маленькой трагедии». В следующем году на первое место выходил «Борис Годунов», и все начинали размышлять о народе и власти. Вы можете сейчас как-то спрогнозировать, есть у вашего фестиваля сюжет, какая-то главная тема?

 

Александр Кладько: Я уже ответил на этот вопрос, когда говорил, что не все от нас зависит, когда мы отбираем спектакли.

 

Елена Ширяева: Оно само как-то выстраивается?

 

Александр Кладько: Да, само. Мы не можем за уши притянуть и заставить кого-то что-то поставить. Это отдельная тема для исследования - некий резонанс в обществе по поводу той или иной темы. Если говорить конкретно об этом фестивале, то мне кажется, вспоминая все то, что мы сверстали, общими словами можно было бы обозначить тему «В поисках Пушкина». В поисках современного, нашего Пушкина. Очень любопытно, кому и насколько он сегодня интересен, Александр Сергеевич. Нам-то понятно, а вот тем, кто к нам приезжает... У нас будут круглые столы, разговоры. В конце было бы интересно проанализировать, какой сегодня Пушкин. Поэтому грубо можно было бы назвать тему «В поисках сегодняшнего Пушкина». Потому что давно ведутся споры по поводу того, насколько Пушкин современен. Программа сложилась так, как сложилась. Тема очень широкая, программа разнообразная. Мне кажется, это поиск лица или поиск выражения лица Пушкина. Потому что даже тот же «Никошенька» Гоголя - это все равно про Пушкина, отчасти. Потому что они современники. Да и как Гоголь без Пушкина? Как? 

 

Елена Ширяева: Александр Иванович, а как так получилось (я все-таки склонна отнести это к какой-то накладке), что у вас гастроли во время фестиваля в Великие Луки с 8 по 10 февраля? Не получится так, что коллектив Пушкинского театрального фестиваля выпадет из этого процесса, из этого поиска?

 

Александр Кладько: Всего два дня, и едет ведь не вся труппа, поэтому те, кто сыграют 9-го, 10-го уже будут здесь. Они не намного выпадают, да и всего несколько человек. Те, кто отыграют, сразу приедут в Псков. Мы долго обсуждали этот вопрос, ехать или нет. Там есть свои сложности. Даже дискутировали по этому вопросу. Пришли в тому, что все-таки надо поехать, чтобы Великие Луки тоже каким-то образом не были заброшены. Мы же все-таки областной театр, и надо помнить о тех, кто живет в области. Есть какие-то обязательства перед этими людьми. Это правильно, что театр выезжает. Правда, есть определенные технические и организационные сложности, потому что сцена не соответствует тому спектаклю, который везется, поэтому он, понятно, теряет свое качество. Мы проверим, посмотрим, потом сядем и обсудим. Если нам покажется это бессмысленным, то в следующем году мы этого делать не будем.

 

Елена Ширяева: А вы планируете ездить в Великие Луки на постоянной основе?

 

Александр Кладько: Идея возникла спонтанно. Нам показалось, что это станет неким вовлечением Великих Лук в нашу театральную жизнь.

 

Елена Ширяева: Кстати, Великолукский театр крайне редко принимал участие в Пушкинском театральном фестивале, за мою практику, всего один раз. Поэтому здесь, наверно, тоже есть поле для взаимодействия?

 

Александр Кладько: Конечно, это один из повод туда поехать.

 

Елена Ширяева: Будут ли какие-то ответные гастроли? Я так понимаю, великолучане пока бездомные...

 

Александр Кладько: Да, пока они бездомные. Мы прорабатываем вопрос. Надо посмотреть, что у них есть. Нужно посмотреть репертуар, есть ли в нем спектакли, которые впишутся. Много технических вещей, которые нужно обсудить. В целом я был бы только рад, если бы наши коллеги играли на нашей сцене. Это был бы хороший обмен опытом.

 

Елена Ширяева: То есть сейчас финансовый вопрос, который долгие годы разлучал нас даже с Великими Луками, так остро не стоит?

 

Александр Кладько: Все равно стоит, может быть, только не так остро. Как он может не стоять, когда мы все в кризисе, идут разного рода сокращения? Все равно нужно тратиться на поездку и многое другое. Но мы пытаемся ставить во главу угла другое, поскольку театр - в принципе заведение некоммерческое, в истории не было ни одного театра, который сам бы окупался, это в принципе дотационное учреждение. Театр выпускает другой продукт, не колбасу.

 

Елена Ширяева: Я-то понимаю. Мне кажется, Министерство культуры не понимает... Эти новые инициативы, на которые я, честно говоря, смотрю с ужасом. Когда, например, государственное финансирование может быть поставлено в зависимости от количества проданных билетов, наполняемости зала. Это реальная перспектива? Как псковскому театру в таких условиях жить?

 

Александр Кладько: Не знаю, не хотелось бы гадать на кофейной гуще. Я так понимаю, не только у Министерства культуры, но и в целом у чиновников есть проблемы с творческими коллективами, потому что очень сложно нас контролировать. Я понимаю эту сложность, потому что контролирующие органы должны понимать, на что тратятся деньги. В театре это очень сложно зафиксировать. Например, когда я еще преподавал в академии, было нововведение, когда вдруг спустили разнарядку, что мы должны каждый день в каком-то журнале отписываться, что мы на занятии делали. И вот мы сидим вместе с известным профессором и вместе пишем всякую ерунду. Он меня спрашивает: «Что ты пишешь?». «Я провел тренинг про эксцентрике», - отвечаю. А он рассказывает, что провел он, и мы оба понимаем, что это чушь, потому что никто это проверить не сможет. Во-первых, кто сможет такое количество писулек прочесть? А во-вторых, если кто-то придет на мое занятие, как он сможет доказать, что это эксцентрика, а не гротеск? Мы-то сами часто путаемся. Пусть этот человек мне докажет, что я делаю что-то не то. Поэтому проверить эффективность очень сложно. Творчество вообще по линеечке не измеряется, это прокрустово ложе, мы просто не вписываемся. Но с другой стороны, я понимаю и тех, кто не может, что называется, на веру давать кучу денег. Они обязаны контролировать. Я понимаю их сложности. 

 

Елена Ширяева: Критерии сложно изобрести.

 

Александр Кладько: Их практически нет. Они понимают, что артист за такое-то количество денег должен выйти и сыграть. Да, он выйдет и сыграет, но сделает это через губу. Заставьте его сделать это талантливо. Он произнесет текст, отсидит нужное количество часов, но именно отсидит. И все. Это такие человеческие вещи, которые никуда не всунешь. Нужно все делать по любви. Заставить артиста выйти на сцену можно, а заставить хорошо сыграть — нельзя, если ему не нравится. Если ты его не зажег, если он тебе не доверяет, то сколько бы ты ему не платил, он сыграет плохо. А по букве будет все правильно. И ты ему ничего не сделаешь. Вот это как раз и бесит чиновников, и я их понимаю прекрасно. Когда у нас идут дискуссии с руководством, я говорю «Да, да и еще раз нет». Вы, конечно, правы, что артист должен это, это и еще вот то, но при этом нужно понимать, что он живой человек, у него есть своя жизнь, у него есть дети, он тоже болеет, как это ни странно. Нужно учитывать, что его инструмент — это его организм, вся его психофизика — это и есть его инструмент. Поэтому ему нужно создать условия, чтобы он понимал, что как минимум его уважают. А как максимум — создавать условия для того, чтобы он мог хорошо работать.

 

Поэтому да, длинно отвечая на ваш короткий вопрос, считаю, что это непонимание с Министерством мешает, но я не знаю, где выход. Тем более, в кризис, когда денег и так мало. Тут строителей не всегда можешь контролировать, посчитать, сколько гвоздей они вбили, а уж такая сфера, как творчество... Очень сложно.

 

Елена Ширяева: Опять же о деньгах и о кризисе. На пресс-конференции, которая предваряла Пушкинский театральный фестиваль, задавали вопрос о том, как вам это удалось — 13 хороших спектаклей привезти в Псков. Но у меня сложилось впечатление, что наш комитет по культуре Псковской области несколько смущается озвучивать суммы, хотя ничего в этом дурного нет. Люди тратят на культуру хорошие деньги. Пушкинский театральный фестиваль разные времена знал. Когда по любви, по дружбе артисты приезжали. Как у вас складывались эти отношения? Действительно финансы играли большое значение или все-таки и личные связи приходилось применять?

 

Александр Кладько: Мы поругали Министерство, а тут можно было бы его и похвалить за то, что оно, несмотря на кризис, позволяет этому фестивалю состояться. Они все-таки продолжают об этом думать. По любви, по дружбе... Было и так, и так. Были театры, которые жестко настаивали на каких-то больших гонорарах и, как правило, они на фестиваль не попали. Кому-то мы уступили, потому что уж больно хотелось, чтобы они приехали. Но все равно, мы старались договориться, чтобы цена была щадящая. Мы не жадные, просто денег сегодня нет. Если люди этого не понимают, зачем их сюда везти. Они будут раздражены, всем недовольны. Кому-то мы все равно какие-то копеечки заплатили. А есть люди, которые действительно приедут по любви, по дружбе, потому что им очень хотелось быть с нами, на этом фестивале. Например, те же «Пять вечеров». Изначально они задали высокую планку в смысле требований, и мы понимали, что не сможем их потянуть. Но потом мы с ними созвонились, обсудили, что они свои и ко мне хорошо относятся, поэтому они ужались по максимуму. Даже количественный состав у них ужат с 10-ти до 5-ти. Поэтому они едут. Знаю, что даже питерские коллективы, тот же «Никошенька», приезжают по любви. Молодые ребята, им просто хочется поучаствовать в фестивале.

 

Елена Ширяева: Кстати, у таллинского театра какие впечатления остались после гастролей в Псков? Они с вами не делились?

 

Александр Кладько: Делились. Им показалось, что все прошло очень хорошо, насколько я могу судить. Они были искренне в своих рассказах, поскольку ко мне все-таки хорошо относятся, мы с ними выпустили три спектакля, поэтому что нам друг перед другом лукавить? У них остались теплые впечатления. Они сказали, что было очень здорово, зритель им очень понравился. Зритель был очень внимательный. И сам прием их очень порадовал. По-моему, они уехали в хорошем настроении. Поэтому они и смягчили условия своего к нам приезда. Они поняли, что здесь творческая атмосфера, люди здесь не стяжатели, мы не хотим на них сэкономить. Увидели, что здесь начинается что-то хорошее, а всегда хочется быть там, где что-то хорошее.

 

Елена Ширяева: Очень приятно, что и Гродненский театр кукол второй раз к нам приезжает. Как сказала на пресс-конференции директор фестиваля Марина Николаева, это рубрика на бис. С ними сложностей не было? Они не удивились, что их приглашают второй раз с тем же спектаклем?

 

Александр Кладько: Насколько я знаю, сложностей не было. Они только порадовались этому.

 

Елена Ширяева: Значит, наверно, им запомнился прием, потому что он действительно был очень теплым. Я с чистой совестью рекомендуют «Пиковую даму» от Гродненского театра кукол. Александр Иванович, я все-таки не могу не задать еще один вопрос. Дело в том, что 10 февраля, в день памяти Александра Сергеевича Пушкина, участники фестиваля отправлялись в Пушкинские Горы, в Святогорский монастырь, на могилу поэта. Каждый мог высказаться. В этом году какие-то памятные мероприятия в Пушкинских Горах запланированы? 

 

Александр Кладько: Насколько я знаю, что-то планируется.

 

Елена Ширяева: А у вас получится там побывать?

 

Александр Кладько: С удовольствием буду там.

 

Елена Ширяева: То есть вы не планируете ехать с труппой в Великие Луки.

 

Александр Кладько: Нет, в Луки я не поеду, потому что в этот момент, 9 и 10 февраля, в Пскове пройдут мои «Пять вечеров». Мне нужно будет репетировать, помочь ребятам освоиться в новом пространстве, потому что иначе они поплывут. Новое пространство — это всегда очень тяжело. Только поэтому, а так бы я поехал.

 

Елена Ширяева: А в Пушкинских Горах вы бывали?

 

Александр Кладько: К сожалению, нет, но очень мечтаю туда попасть. Когда я приезжаю в Псков, с утра до вечера я в театре. Вижу только театр. Не всегда хватает время даже поесть сходить, но это и нормально. Когда мы все это разгребем, и у меня появится время, я с удовольствием туда съезжу. Я очень люблю Александра Сергеевича и все, что с ним связано. Я, как мистик, а все рыба мистики, считаю важным быть в пространстве поэта. Поэтому в квартире Бродского, Анны Ахматовой мне всегда приятно походить, ментально их почувствовать. Важно почувствовать эту атмосферу. Поэтому я туда рвусь всей душой, но сначала дела, а потом удовольствия. А для меня это удовольствие. Надеюсь, рано или поздно это случится. Возможно, в рамках фестиваля там побываю, а если нет, то в свой выходной, когда-то же он у меня будет. Мне очень хочется. Я был в Болдино, когда ставил в Нижнем Новгороде спектакль.

 

Елена Ширяева: Думаю, уж это точно сбудется. Возвращаясь к вопросу, который был озвучен на пресс-конференции, в нем, на самом деле, нет никакого подвоха. Мы все 23 года его задаем об участии нашего псковского Пушкинского театра в Пушкинском театральном фестивале. Ответ на этот вопрос уже известен, мы не участвуем, только как принимающая сторона, принимающая сцена. Но в будущем это может стать для вас приоритетной задачей?

 

Александр Кладько: Да, я отчасти, уже ответил на вопрос на пресс-конференции. Конечно, мы хотим, чтобы это было. Но есть две причины, которые меня удерживают от того, чтобы сделать это обязательным. Первое — хотелось бы созреть к какому-то материалу. Я уже говорил об этом на пресс-конференции.

 

Елена Ширяева: Вы, кстати, очень тепло говорили о Пушкине, об одесском периоде, с большим знанием предмета. Это очень приятно было слышать...

 

Александр Кладько: Потому что во многих местах в Одессе я был.

 

Елена Ширяева: Вас не в честь Александра Сергеевича назвали?

 

Александр Кладько: Не знаю, в Одессе очень популярно это имя, его там любят. Второе, что немного удерживает от обязательного такого участие, - это то, что не хотелось бы делать так называемых датных спектаклей. Потому что есть какая-то жизнь внутри театра, мы, конечно, планируем заранее какие-то праздники, какие-то обязательные даты, но не всегда в это вписываешься по разным причинам. Например, нет хорошего материала. И хоть ты убейся, вот нет его.

 

Елена Ширяева: Значит, надо сделать самим...

 

Александр Кладько: Да, значит, надо сделать самим. Но это непростой процесс. Иногда бывает сел и нашел сразу, а иногда месяцами мучаешься и не можешь найти. У нас много идей новых проектов, какие-то мы начали, что-то идет быстрее, что-то медленнее. Никогда не знаешь, как оно рождается. Очень не хочется себя подгонять. Например, в эфире я скажу, что мы обязательно будем участвовать в каждом фестивале, а жизнь так сложится, что нам приоритетнее будет что-то другое сделать, и мы будем подгонять себя под это дело, делать что-то неудобоваримое, что-то сырое, какой-то полуфабрикат. Это, на мой взгляд, гораздо хуже, чем неучастие. Когда зритель придет и увидит эту отписку, то, на мой взгляд, это неуважение к зрителю. Это саморазрушительно действует на труппу, потому что как только труппа чувствует, что ее подгоняют под какие-то даты, не по зову сердца, а потому что надо, они начнут ко всем важным для нас датам относиться так: «Ну сейчас начнется...». Другое дело, что нужно об этом думать загодя, что-то искать, чтобы все-таки это было по зову сердца и по любви. Но мы это делаем. Успеем, не успеем — как загадывать? Мы помним об этом. Я больше вам скажу, мы готовились и к этому фестивалю. У нас было даже что-то начато. Я не буду вдаваться в подробности, потому что иначе это будет выглядеть, как будто я оправдываюсь. 

 

Елена Ширяева: Можно один вопрос — это будет Пушкин или о Пушкине?

 

Александр Кладько: Вперемешку — о Пушкине и Пушкин. На мой взгляд, там была интересная тема, которая в Пскове если и затрагивалась, то очень мало. Этот материал мне показался интересным, мы даже стали писать инсценировку, собирать материал, но, как выяснилось, на сбор материала ушло больше времени, чем мы рассчитывали. По первой инсценировке стало понятно, что материала не хватает, поэтому и приняли решение в фестивале не участвовать. Сначала мы хотели показать рабочие эскизы, что тоже могло бы быть интересным, но прикинули, что тоже не успеем. Не справились. Но я надеюсь, что этот материал или какой-то другой к следующему фестивалю мы подготовим в хорошем качестве, нестыдном.

 

Елена Ширяева: Фестиваль — это мощный источник вдохновения, так что, я думаю, у вас появятся и новые поводы вернуться к этой теме. Наша программа подошла к концу. Остается напомнить, что Пушкинский театральный фестиваль начнет свою работу 5 февраля. Мы еще раз приглашаем всех псковичей и гостей города на фестивальные мероприятия. С нами был главный режиссер Псковского академического театра драмы им. А. С. Пушкина Александр Кладько. Спасибо вам большое, Александр Иванович.

 

Александр Кладько: Спасибо вам, Елена.

 

Елена Ширяева: До новых встреч.