Добро пожаловать в Довлатов-лэнд!

Записки на полях фестиваля искусств «Заповедник»

«Мединский не знает, кто такой Довлатов!» - с такой новостью №1 проснулся утром, в воскресенье, русский Фейсбук. Сетевые хомячки принялись с энтузиазмом, достойным зависти, суматошно постить комменты и видео (между прочим, сделанное псковскими телевизионщиками), на котором министр культуры называет Довлатова писателем XIX века. «Я всегда знал, что он тупой», - еще не самая жесткая оценка. Ближе к обеду Минкульт выступил со специальным заявлением, мол, у министра культуры напряженный график, он устал и оговорился... Оговорился, как же! У либеральных критиков всех мастей сомнений не было и нет: Мединский действительно понятия не имеет, кто такой Довлатов! И все это на полном серьезе. На разрыв аорты, матки и мошонки.

Я не являюсь поклонником литературных талантов профессора истории Мединского, и мне не нравится, что у нас в стране запрещают русский мат и зарубежное кино, но всякому здравомыслящему человеку, чуждому либерастии головного мозга, понятно, что глава Минкульта просто оговорился. Ну, бывает. Это понятно даже из контекста, запечатленного на видео, цитирую дословно: «Сергей Довлатов - это безусловно выдающееся литературное явление второй половины XIX века, - оговорился Мединский, стоя под зонтом на Михайловской поляне, и продолжил: - К большому сожалению, как часто бывает, рано ушедшего от нас. Но интерес к Довлатову растет, и я уверен, что у Довлатовфеста и тех конкурсов, которые проходят в его рамках, большая судьба».

Не сочтите меня за зануду. Просто на примере этого небольшого эпизода с ничтожным для скандала поводом я хотел показать, в какой взрывоопасной информационной атмосфере проходил первый Довлатовфест. Многие из заявленных в программе вип-персон до Пскова и Пушкинских Гор так и не доехали. Зато все-таки добрались другие: писатель Виктор Ерофеев, друг Довлатова и редактор журнала «Звезда» Андрей Арьев, такие крупные и разные кинорежиссеры как Станислав Говорухин, исландец Фридрик Тор Фридрикссон и Алексей Герман-младший, актер Александр Филиппенко, поэты Вера Полозкова и Михаил Чевега, театральный художник Павел Каплевич и вся команда проекта «Горье».

Довлатов как-то написал: «Чем-либо в жизни стоит заниматься в двух случаях: 1) из интереса; 2) ради денег». Судя по прошедшему фестивалю имени Довлатова, оба случая в Довлатовфесте счастливо совпали. И даже со скандалом повезло, если здесь уместно говорить о везении. Во всяком случае, PR-а хватало, причем совершенно бесплатного. Всё это, впрочем, совершенно неважно. Потому что фестиваль уже состоялся. Несмотря на из рук вон плохую организацию. Но его художественная программа была, на мой взгляд, необычайно мощной. А это главное.

У зрителей был выбор - идти смотреть фильм Фридрика Тора Фридрикссона «Ангелы Вселенной» или послушать лекцию о Довлатове, и я выбрал лекцию, но и Фридрикссон с его, как выразился Андрей Плахов, «довлатовской нотой в кинематографе», теперь не пройдет мимо. В этом - просветительская миссия фестиваля, которая и в знакомстве с новым именем (я не синефил, и, допустим, лично для меня Фридрикссон стал открытием), и в лекции соредактора легендарного журнала «Звезда». Я уверен, что лекцию Андрея Арьева «Сергей Довлатов: из века в век» можно показывать студентам филфака и старшеклассникам, как учебный фильм. А некоторые фразы можно использовать в качестве афоризмов житейской мудрости, например: «Просветительство и пропаганда - две большие разницы. Пропаганда всегда основана на лжи, даже если пропагандирует любимые вами вещи». Или: «Один американский критик сказал, что герои Довлатова, как и герои Достоевского, горят в аду. Но у Довлатова ад более веселый». И еще: «Он всегда хотел, чтобы его читали внуки врагов. Мечты осуществляются, но, к сожалению, слишком поздно».

Врагов у Довлатова, если судить по псковским интернет-форумам, и сейчас хватает. Причем крайне агрессивных и умственно ограниченных. Это тем более удивительно, что Довлатов умер 25 лет назад! А они все сводят и сводят с Довлатовым свои личные счеты. Будто он живой. И в каком-то смысле получается, что Довлатов действительно живее многих формально живых. Как сформулировал кинорежиссер Алексей Герман-младший, «мы все понимаем невероятный масштаб Довлатова. Его талант, невероятную степень трагичности его судьбы». Понимают, увы, далеко не все, однако режиссер, пишущий сейчас киносценарий о молодом Довлатове, убежден, что не одинок: «По Довлатову себя многие меряют, с Довлатовым себя сравнивают, с Довлатовым разговаривают. Довлатов в нас живет». Зная творчество Алексея Германа, можно с уверенностью предположить, что вскоре он представит нам достоверный и убедительный портрет довлатовского поколения.

Актер Александр Филиппенко, представивший публике свой моноспектакль «Демарш энтузиастов», младше Довлатова всего на три года, то есть фактически ровесник. В ткань моноспектакля органично вплелись тексты не только Довлатова (из «Зоны» и «Заповедника»), но и Жванецкого, Высоцкого, Аксенова, Евтушенко, Окуджавы, и все это в свинговом ритме джаза. Перед зрителем восстал в полный рост творческий портрет целого поколения, рожденного в тридцатые-сороковые, лучшие его мысли, наблюдения, стихи, рассказы. И вдруг открылось, что поколение это, несмотря на солидный возраст и одышку, еще вполне себе на сцене, в отличной физической и интеллектуальной форме, и фору даст молодым.

Молодые, правда, тоже не подкачали, выступив на знаменитой Михайловской поляне Пушкинского музея-заповедника. Это было нечто вроде «поэтического батла» под живую музыку: известная всем Вера Полозкова и, быть может, меньше известный Михаил Чевега явили публике своего рода дуэт. Их стихи, конечно, очень разные, но их объединяет одно общее время (нулевые, десятые XXI века) и примерно один способ восприятия: это как бы современная медиа-поэзия, легкая, клубная, необременительная, модная в хорошем смысле слова, доступная как в артистически отточенном живом исполнении, так и со страниц глянца, женского и мужского, и с экрана, допустим, ноутбука или смартфона. Если кому-то кажется, что условная «Вера Полозкова» как пример звучащих с эстрады стихов плохо монтируется с Довлатовым, то это не так. По большому счету, тексты Довлатова рассчитаны не на чтение глазами, а на исполнение вслух. Не случайно многие мемуаристы вспоминают, что байки Довлатова много проигрывали на бумаге звучащим в живую текстам. Кроме того, известно, что Довлатов сочинял (и довольно успешно) тексты эстрадных песен.

Считается, что главный признак хорошего кино - его долгое «послевкусие», долгоиграющий эффект, который возникает после просмотра фильма. По этому критерию новый фильм Станислава Говорухина «Конец прекрасной эпохи» - кино хорошее, фильм «не отпускает» вот уже несколько дней, его хочется пересмотреть. Хотя фильм мне активно не понравился. Не очень понятно, зачем для того, чтобы рассказать сугубо свою личную историю, Говорухину потребовалась именно проза Довлатова? Все встает на свои места только при наличии сопутствующего комментария. Говорухин настаивает, что снимал фильм вовсе не о лирическом герое Довлатова, а о себе самом в молодости. И это действительно так и есть! Актер Иван Колесников в роли выдуманного журналиста Лентулова старательно играет как бы молодого Говорухина, тщательно копирует его манеры и жесты, высокомерие и снобизм. Возникает странный эффект: персонаж произносит явно чужие фразы. Он не чужд, конечно, рефлексии, но это единственное, что роднит его с повестью Довлатова. В остальном этот лощеный герой-победитель - полная противоположность знаменитых довлатовских неудачников. А ведь именно успешные люди, успешность сама по себе всегда были для Довлатова критерием пошлости. Кроме этического недоумения, возникает и чисто художественный диссонанс, «непонятки» восприятия. Никогда нельзя недооценивать такой фактор, как зрительские ожидания. Зритель приходит на Довлатова (пусть и в кинематографической интерпретации), а видит большую издевательскую фигу. То есть чистого Говорухина, по какому-то капризу цитирующего репризы Довлатова. И не ясно, издевается над нами автор фильма, или это какой-то новаторский режиссерский ход?

Зато представленный на фестивале театральный проект - спектакль «Горье» - несомненная творческая удача. Трудно поверить, что этот спектакль родился из затруднений: держатели авторских прав на Довлатова категорически запретили использовать его тексты. Пришлось писать свой, с чем великолепно, на мой взгляд, справился постоянный автор столичного «Гоголь-центра» Валерий Печейкин. Получилась оригинальная пьеса в жанре, который я бы обозначил как «навеяно Довлатовым». Это остроумный парафраз многих довлатовских тем, смешанных в феерический микс, веселая пародия на штампы клипового сознания, комикс и детектив одновременно. Плутовская история развивается крещендо в декорациях Пушкиногорья, сделанных в черно-белой стилистике «Города грехов», с выстрелами и бутафорской красной кровью. Два часа убойной иронии в мастерском исполнении молодых артистов Школы-студии МХАТ под аккомпанемент живых музыкантов пролетели, словно поглощающий внимание триллер. Ни одной помарки, ни одного случайного жеста или хотя бы короткого режиссерского провала. Виртуозно, динамично, захватывающе! И все это под маркой «эксклюзив», то есть придумано, построено и поставлено специально к фестивалю «Заповедник». Остается надеяться, что этому блестящему спектаклю суждена долгая театральная жизнь.

Я должен поздравить псковичей: первый Довлатовфест состоялся и как важный интеллектуальный клуб, дискуссионная площадка, и как яркое артистическое событие. Успех «Заповедника», по моему, очевиден даже для его недоброжелателей. Символическая фигура Довлатова с его знаменитой «улыбкой разума» способна объединить самые разные явления: и светящуюся в ночи на набережной Великой инсталляцию ready-made от «Artполя», и портреты жителей деревни Березино, где жил Довлатов, от Александра Стройло, и европейский арт-хаус от Фридрика Тора Фридрикссона, и неповторимые ландшафты Пушкиногорья, те самые живописные «псковские дали», которые прославил на весь мир писатель Довлатов.

Саша Донецкий 

Фото pskov.ru