Это зеркало не льстит

Безусловно, Звягинцев стал живым классиком, в его активе есть не только «Левиафан»: мировая общественность высоко оценила и «Возвращение», и «Елену». Но, кажется, «Левиафан» получил дополнительный стимул, новое прочтение и из-за сложившейся политической ситуации. Обладатель «Золотого глобуса» снял безрадостный фильм о царящей в России коррупции, о том, как чиновники и бизнесмены захватывают, а, говоря более конкретным языком, «отжимают» нужные им территории, земли, здания. Неважно, есть ли у этих территорий и зданий другие владельцы или нет. Неважно, законно это или нет. Неважно, говорит об этом общество и СМИ или нет.

В фильме, как повествует «Википедия», «продажный мэр города пытается конфисковать почти всё имущество главного героя — дом, автомастерскую и его собственные земли». Сюжет звучит весьма крамольно, особенно в наши-то времена. Но ведь согласитесь – абсолютно неудивительно, целиком и полностью правдоподобно. Для наших широт это так же естественно, как снег зимой. Ну, мешает ходить, но куда ты от него денешься? Та коррупция, которая для россиян, кажется, уже стала нормой, привычкой, будто попала вместе с кислородом в кровь, была показана со стороны – холодно и жестко, не грязно и чернушно, как это снимали в 90-е. Хотя настроения история навеяла те же.

И вот Европа в очередной раз, возможно, даже с определенным удовольствием, увидела Россию вот такой: нечистоплотной, недемократичной, находящейся в рейтинге коррупции между Нигерией и Зимбабве. Бедной и бесправной. Получив, так сказать, подтверждение, что взгляд снаружи соответствует той реальности, что у Левиафана внутри. В виде Левиафана в фильме предстает коррумпированная Россия. Создатели фильма, правда, заверяют, что если заменить водку на что-то еще (на текилу, например), вы можете увидеть любую другую страну.

Но мы, конечно, видим Россию.

Стоит ли на это обижаться? На то, что на нас опять посмотрят с жалостью, опять посчитают скифами, азиатами? Да и надо ли на это рефлексировать – ведь это не вы или вы коррупционер, это все «продажный мэр города» - условный, разумеется.

Но ведь пока этот продажный мэр делал своё дело, вы или, вот вы – вы молчали. Все мы молчали, кутаясь в своем собственном бессилии, защищаясь фатализмом, задорно и со странным мазохизмом цитируя Салтыкова-Щедрина и похахатывая над опусами Михаила Задорнова. Или вовсе, не видя особых проблем, жили, как ни в чем не бывало – посмеиваясь над теми блаженными, которые пытаются добиться правды или противостоять государственной машине.

Так что, думаю, такой жесткий и безапелляционный «звягинцевский» взгляд на нашу жизнь наверняка заденет не только квасных патриотов и не только тех, кто за любовь к Родине получает оклад и повышение по карьерной службе. Когда с вас стягивают одежду, и вы стоите нагишом, это всегда вызывает дискомфорт. Даже если вы понимаете, что были одеты в покрытые плесенью и экскрементами лохмотья. Этот скелет уже давно не в шкафу – он напоказ, как и скелет кита в самом фильме, лежащий на самом видном месте.

Как рассказывали ранее создатели фильма, Звягинцев искал для съемок «заштатный маленький городок», его съемочная группа в качестве такого городка рассматривали Владимир, Астрахань и Псков. Но в качестве центрального места для съемок выбрали все же Кировск. Что ж, может, и хорошо, что авторы «Левиафана» не посчитали Псков достаточно заштатным городком. А вот дух для создания «Левиафана», мне кажется, в Пскове вполне подходящий. Борьба за каждый клочок земли, за каждое здание, у которого нет «крыши» в переносном смысле поглотила провинциальный Псков в неменьшей степени, чем и российские мегаполисы.

Чего стоит одна история с молодым предпринимателем Евгением Балагиным и возведенным им «с нуля» Домом привратника, который он, можно сказать, отреставрировал для государства и РПЦ за свой счет – история, почти один в один повторяющая сюжет фильма. После нескольких лет борьбы с Левиафаном Балагин смирился – не сдался, но смирился. Сколько было столкновений простых жителей с анонимными бизнесменами, оттяпывающими части городского пространства – скверы, парки, аллеи – под коммерческую застройку. Разумеется, почти все эти противостояния простыми людьми были проиграны. Сколько социальных объектов было закрыто, снесено, переселено с одной лишь целью: заработать, заработать на каждом клочке земли. До сих пор удивляюсь, как удалось отбить здание главпочтамта. Видимо, статус у предпринимателя-новатора был не тот.

К сожалению, власть во всех вышеперечисленных случаях выглядела беспомощным статистом. Или хотела выглядеть. Какими нелепыми выглядели изменения постфактум высотности застроек в псковских Овсищах – региональным законодателям пришлось, так сказать, в прямом эфире нарушать собственные законы. Но ничего, проскочило, скушали и об инциденте почти никто и не помнит уже. Я скажу больше – многие об этом даже и не знали, а кто-то – воспринял как должное. Ведь Юпитеру такое позволено.

Собственная беспомощность угнетает. Когда беспомощность становится массовой, она выглядит не так уж ужасно – уже не так стыдно и неприятно. У каждого беспомощного в России своя причина не воевать с «Левиафаном»: кто-то боится за себя, за близких, за то, что когда-то придут и к нему, кто-то, как я уже говорил, считает, что власть и бизнес может делать все, что хочет по праву сильного. Кому-то до всего происходящего нет дела, потому что ему неплохо живется, и он вполне готов наблюдать за происходящим с видом циничного и гордого созерцателя.

Мы привыкли к таким правилам. Не знаю, только ли за последние годы или за все предыдущие столетия, но – привыкли и смирились. Все это трудно понять тем, кто находится по ту сторону пограничных столбиков. Для них «Левиафан» - это всего лишь фильм.

Денис Камалягин