В поисках нового Гейченко

Громкий медийный скандал разразился там, где его, казалось бы, и быть не могло. В августе прошлого года из уст приехавшего в Псков с инспекционным визитом министра культуры Владимира Мединского мы узнали, что грядет процедура придания Псковскому музею-заповеднику статуса федерального. Этого события псковские музейщики ждали без малого четверть века. И вот дождались.

Федеральный статус для музея — это не только совсем другой уровень финансирования (по определению более надежный и высокий), но и мощный драйвер развития. Как научного потенциала, так и возможностей показа разнообразных коллекций, выставок произведений искусства и предметов археологии и старины. Всего, что и влечет нас в музей.

Понятно, что современный музей — не только наука (эту функцию из музея невозможно изъять), но еще и интертеймент, то есть целый аттракцион из развлечения, представления и гостеприимства. А еще музей — это лицо города, тот самый топос, где турист приобщается к истории и культуре, постигает дух, «гений места». И вот, значит, свершилось. Долгожданные перемены и радужные перспективы наконец-то стали реальностью.

Однако неожиданно реальность повернулась к псковским музейщикам, что называется, задом. Что-то явно пошло не так. О чем и засвидетельствовало «Открытое письмо сотрудников Псковского музея», опубликованное на сайте учреждения. Ситуацию в музее сотрудники назвали «рейдерским захватом», грозящим, цитирую: «развалом его фондов, утратой исторического имени и престижа одного из старейших музеев России».

По версии сотрудников, ситуация выглядит так. Председатель комитета по культуре Псковской области Жанна Малышева инициировала ликвидацию одного из старейших в России (основанного в 1876 году) музеев с последующим объединением его с Изборским музеем по юридическому адресу: Печорский район, деревня Изборск. Якобы только так можно придать Псковскому музею федеральный статус. Об этом Жанна Малышева объявила сотрудникам устно. Новое учреждение получит и новое имя: Псковский объединенный музей-заповедник. Сначала сотрудники будут уволены, а потом приняты на работу уже в федеральное учреждение культуры. Директором которого (опять же, якобы) уже практически назначена нынешний директор Изборского музея Наталия Дубровская. Она ходила по Псковскому музею, осматривала фонды и всем представлялась директором музея.

Вот как раз назначение Дубровской и вызвало у авторов письма особое возмущение в стиле «такую испытываю личную неприязнь, что кушать не могу». Дескать, бывший директор Псковского музея (с 2006-го по 2008-й годы) оставила по себе весьма недобрую память, а именно «сломала» работавшую структуру музея, уничтожила художественный отдел, отдел археологии, службу климатологии и так далее.

Здесь вместо пересказа позволим себе развернутую цитату: «... начались репрессии в отношении отдельных сотрудников, не согласных с политикой директора. Опытных профессионалов старались изгнать или понизить в должности. <...> уволились 40% сотрудников, в числе которых в полном составе покинул музей научный коллектив отдела археологии, искусствоведы. <...> Множились случаи грубейших нарушений в области хранения фондовых коллекций, учёта и экспонирования музейных предметов. <...> вела себя как распоясавшаяся помещица со своими крепостными. Её главным аргументом было топанье ногой и заявление – «Я – директор!» Многие конфликты, спровоцированные директором Дубровской, заканчивались в суде, которые выигрывали сотрудники». (Конец цитаты).

В письме много и других подробностей о Наталии Дубровской, однако ясно одно: по факту мы имеем жесткий конфликт, который председатель комитета по культуре Жанна Малышева не только не контролирует, но и сама же и спровоцировала. Потому что задача всякого начальника любую конфликтную ситуацию заранее просчитать и учесть баланс интересов разных сторон. Чего сделано не было, и что, увы, тупо указывает на непрофессионализм и некомпетентность руководителя псковского культурного ведомства. Интересно, что каких-либо публичных комментариев по сложившейся скандальной ситуации мы от Жанны Малышевой так и не дождались.

Зато ответила коллегам-недоброжелателям сама Наталия Дубровская, назвавшая опубликованное на сайте музея письмо «клеветой чистой воды». Цитирую: «...совершенно недостойное поведение коллег. Я не думаю, что за этим стоит весь коллектив. Это просто группа лиц. И оправдываться я не считаю необходимым». По мнению Наталии Дубровской, объединенному музею требуется ребрендинг, и называться он будет даже не «Псковский объединенный», а «Псково-Изборский музей-заповедник».

В остальном опасения и тревоги псковских музейщиков Наталия Дубровская только подтвердила: «слияние и поглощение» действительно будет происходить на базе Изборского музея. Директор даже подложила под эту процедуру идеологическую подкладку: «В 1510 году в Москве появился митрополит Псковский, Изборский. Художник Петр Оссовский, с которым мы тесно сотрудничали, постоянно произносил фразу «Псково-Изборская земля», «Псково-Изборский заповедник», потому что это равные слова. Как Владимир и Суздаль».

Между тем, 18 января под председательством первого вице-губернатора Веры Емельяновой, состоялось заседание рабочей группы по объединению двух музеев, Псковского и Изборского, и приданию новому учреждению федерального статуса. По словам директора Псковского музея-заповедника Сергея Сарченкова, в ходе заседания большинство проблем, заявленных в письме, «были сняты», и, по заверениям администрации псковской области, весь коллектив музея будет сохранен. И добавил: «Я думаю, объединение музеев произойдет не позже, чем через три месяца».

Какие из этого скандального сюжета можно сделать предварительные выводы? Во-первых, вряд ли конфликт преодолен. Для полного «снятия» противоречий из схемы должна быть удалена «фигура раздора» - Наталия Дубровская. Если же этого не произойдет, то очевидно, что вскоре конфликт вспыхнет с новой силой. Судя по репликам, слишком уж непримиримы позиции сторон и личная неприязнь. Во-вторых, и это главное, абсолютно деструктивную роль в создавшемся конфликте сыграл областной комитет по культуре и персонально его руководитель Жанна Малышева. Такие конфликты необходимо предвидеть. А чтобы предвидеть, нужно владеть ситуацией, знать ее не понаслышке и не из окна чиновничьего лимузина.

Очевидно, что Жанна Малышева не ведает и не понимает, что происходит во вверенных ей учреждениях, что за люди там трудятся, какой у них рабочий бэкграунд, чем и как они живут. На самом деле, - назовем уж вещи своими именами, - все это свидетельство полнейшей чиновничьей профнепригодности. Завести ситуацию в тупик, а потом отдать ее «разруливать» первому вице-губернатору. Почему наши чинуши от культуры предпочитают действовать не открыто, а всегда келейно, «тихой сапой»? Дабы скрыть некие тайные мотивы? Влияние высоких покровителей?

Если уж взялись за создание федерального музея, то и подходить к процессу нужно с федеральными критериями, и, на наш взгляд, особую миссию здесь должен взять на себя Минкульт. Раз уж конфликт между местными руководящими кадрами неизбежен, необходим компетентный специалист со стороны, некая фигура компромисса.

В принципе, это обычная практика и у нас в России, и в других странах. За примерами далеко ходить не надо. Вспомним, знаменитого музейщика Семена Степановича Гейченко, возродившего Пушкинский заповедник и успешно руководившего музеем несколько десятилетий. В сельцо Михайловское научный сотрудник Гейченко был командирован из ленинградского «Пушкинского дома». Командированный оказался музейщиком от бога и создал пушкинский музей-заповедник таким, каким мы, в принципе, его сейчас знаем.

Вот и новому федеральному музею (пусть он даже будет «Псково-Изборским», хотя звучит коряво) необходим компетентный, высокообразованный специалист и одновременно эффективный, без кавычек, менеджер, каким был легендарный Гейченко. Это, понятно, лишь благое пожелание, к которому необходимо стремиться, но под этим пожеланием наверняка подписался бы всякий честный музейщик.

Вероятно, топ-менеджменту областной администрации (на комитет по культуре надеяться уже бесполезно) должен взять на себя задачу более плотного и конструктивного взаимодействия с министерством культуры не только в части составления штатного расписания и нормативно-правовых документов, но и в выборе руководителя нового музея. Если это возможно, пусть это будет даже варяг, но такой, который устроит всех. И наших, и ваших.

Опять же, понятно, что не все так просто. Но ведь и дело серьезное, рассчитанное на перспективу в несколько десятилетий. Не маленький квартирный «музейчик» создается, а большой федеральный музей-заповедник, флагман культурной жизни, призванный объединить и представить все культурно-историческое наследие края — его быт и искусство, археологию, архитектуру. Здесь очень важно не ошибиться в человеке и найти нового Гейченко.

Александр Донецкий