«Все это не нужно советскому народу»

В фоновом режиме, оттененные судебно-политическими скандалами на федеральном уровне и общественно-культурными – на местном, проходят новости, типа: «В Ленинградской области запретили заплыв на резиновых женщинах». «Детей Солнца записали в экстремисты». «Минкульт запретил к прокату фильм-победитель Роттердамского кинофестиваля». Малозначительный бред, на первый взгляд, но на самом деле – характерная черта возвращения к уютному однообразию тоталитарного «соцреализма 2.0».

Заплыв на резиновых женщинах «Bubble Baba Challenge – 2012» должен был состояться 25 августа на реке Вуокса в Ленинградской области. Это было бы уже десятое, юбилейное событие, девиз которого: «Резиновая женщина – это не более чем средство передвижения». За неделю до мероприятия администрация Приозерского района запретила соревнования под предлогом ремонтно-строительных работ, хотя организаторы сумели вместе со спасателями разработать безопасный маршрут заплыва. Большого шума запрет не вызвал, юбилейный заплыв решили перенести на следующий год, так что подробности неизвестны. Однако легко представляется истинная мотивировка: ф-фу, резиновые женщины, как аморально! Безнравственное мероприятие надо было запретить хотя бы с целью защиты детей от вредоносной информации о латексных изделиях. О чем думали предыдущие девять лет?..

Этнографический фестиваль «Дети Солнца» успел-таки состояться 9-15 августа в селе Чендек Усть-Коксинского района республики Алтай. Там катались на лошадях, слушали горловое пение, изучали традиционные обрядовые танцы и занимались йогой. По окончании фестиваля организатор Глеб Александров получил от прокуратуры Усть-Коксинского района предупреждение об ответственности за «противопоставление одной группы лиц другой группе лиц». Проблему прокуроры усмотрели в листовках мероприятия, где говорилось, что «Существует три типа людей, одни рождены от Луны – злобные люди, вторые от Земли – обыватели, третьи от Солнца – от таких мир становится светлее. Сейчас происходит смена времен, детей Солнца рождается все больше, дети Луны уходят на убыль». «Дети Солнца», таким образом, противопоставлялись «детям Луны» и «детям Земли», с явным неуважением к особенностям последних. Тут-то и разглядела экстремизм алтайская прокуратура: как сказано в официальном документе, «по факту имеет место пропаганда исключительности, превосходства одного типа людей над другими». По счастью, на предупреждении о возможной ответственности все и закончилось, уголовное дело по статье «экстремизм» заводить не стали.

С фильмом Майи Милош «Клип», который выиграл одного из трех «Золотых тигров» на Международном кинофестивале в Роттердаме в январе 2012 г., все гораздо хуже. Министерство культуры РФ отказало ООО «Кино без границ» в выдаче прокатного удостоверения, поскольку в работе сербского режиссера «демонстрируются сцены, содержащие нецензурную брань, сцены употребления наркотиков и алкоголя, а также материалы порнографического характера». Экая невидаль, казалось бы, однако нашелся повод сослаться на федеральный закон от 29.12.2010 № 436-ФЗ «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Фильм должен был выйти в прокат 30 августа, многие российские зрители, следящие за новинками киноискусства, ждали его как действительно новаторское произведение. По оценкам жюри Роттердамского кинофестиваля: «Это энергичный, искренний, честный, откровенный и нарушающий все нормы фильм, где современные средства используются для того, чтобы воссоздать шокирующую картину мира, существующую в головах поколения, записывающего свою жизнь на камеры мобильных телефонов».

Все это примеры событий из области, как ни крути, массовой культуры, а вовсе не элитарной, далекой от широких слоев общества и понятной только узкому кругу избранных. Нестандартное спортивное мероприятие, нестандартный фестиваль, нестандартное кино – мероприятия, доступные и интересные широкой публике, в них нет ничего революционного или «подрывающего устои», как, например, в акционизме группы «Война». Это чуть-чуть сложнее, чем какой-нибудь городской фестиваль граффити или праздник мыльных пузырей. Лишь на пару сантиметров выбивается за пределы узкого прокрустова ложа привычных стандартов.

И если под запрет или под подозрение попадают  такие простые, в общем-то, инициативы, то что тогда говорить о современном искусстве как таковом? О настоящем искусстве, которое всегда балансирует на грани дозволенного, выпадает за грань и, в конце концов, разбивает сами границы.  О том искусстве, которое остается в истории как веха в развитии человеческой цивилизации.

А говорить о нем в России практически невозможно. И хотелось бы обойтись без утомившей публику истории PussyRiot, да никак – это, пожалуй, самый яркий пример. Самое важное здесь: ни в рамках судебного процесса, ни вокруг него не было попыток серьезного обсуждения панк-молебна как осмысленного художественного акта. Даже адвокаты, не говоря уже об общественных защитниках группы, согласились с тем, что в Храме Христа Спасителя имело место банальное хулиганство – пусть не «уголовка», но и не акт художественного самовыражения, в котором такая гора смыслов, что не проговорить и за год. Где-то в стороне акцию PussyRiot рассматривали и в рамках  традиции православного юродства, и в связи с проблемой слияния церкви и государства, и как новое переосмысление образа Богородицы в одном ряду с Эдуардом Мунком, Максом Эрнстом и Джузеппе Венециано. Но в мейнстриме осталось только «кощунство» и «богохульство» - причем даже не в богословском, а уголовном прочтении. То есть акционизм, современное искусство как  «публичное высказывание о современности» вообще оказались вне поля общественного внимания.

Приходится признать, что по факту в России введена художественная цензура. История PussyRiot  и аналогичные ей (акции группы «Война», проект «Запретное искусство») говорят нам о том, что акционистское искусство, любой нонконформизм по-прежнему преследуется государством. По сути, ничего не изменилось со времен знаменитой «Бульдозерной выставки» 1974 года – все, что выходит за рамки официально одобренного мейнстрима оказывается под запретом и угрозой уголовных санкций. По большому счету, сегодня мы получили продолжение заложенных Никитой Хрущевым традиций: «Очень общо и непонятно. Вот что, Белютин, я вам говорю как Председатель Совета Министров: все это не нужно советскому народу. Понимаете, это я вам говорю! … Запретить! Все запретить! Прекратить это безобразие! Я приказываю! Я говорю! И проследить за всем! И на радио, и на телевидении, и в печати всех поклонников этого выкорчевать!». Это он так, напомним, посетил выставку художников-авангардистов в Манеже в декабре 1962 года.

На самом деле, совершенно не обязательно одобрять заплывы на резиновых женщинах или панк-молебны.  Достаточно признать их право на существование. Зачем? – да просто, чтобы были, чтобы было о чем спорить и что обсуждать. Потому что слепые запреты под предлогом «оскорбления чувств верующих» или «защиты детей от информации, причиняющей вред», в конце концов, приводят к торжеству догматизма, косности и серой усредненности – условиям, в которых невозможны ни развитие, ни полноценная, активная жизнедеятельность.

Светлана Прокопьева