Вниз по матушке, по Темзе…

На днях псковский классик Валентин Курбатов на пару со своим не менее именитым тезкой, писателем-сибиряком Валентином Распутиным наглядно показали, как заблуждался основоположник научного коммунизма. Теперь ответ на вопрос «с чего начинается Родина?» нужно искать не на страницах букваря, а совсем в других источниках.

Не далее как на прошлой неделе вся страна, не отрываясь от экранов телевизоров, смотрела, как отважные писатели, сев на моторную лодку, поехали искать современную Матёру. Тридцать пять лет спустя…

Три вечера подряд этот своеобразный литературный десант буровил воды большой сибирской реки, где строится новая ГЭС, заезжал в опустевшие деревни, которые вот-вот уйдут под воду. При этом они задавали местным жителям по сути дела одни и те же вопросы: как вы, что вы, не жалко ли покидать насиженные места? Послушав жалобы сибиряков на безденежье, отсутствие работы и социальной перспективы, странники тяжко вздыхали, потом (с горя?) распивали с ними вино-водочные, а для удовольствия и поднятия настроения голосили частушки. Когда скоромные, а когда и вполне приличные: «Этот стон у нас песней зовется».

Речитатив за кадром из произведений Валентина Распутина должен был в противовес к разгульной картинке создать нужный эмоциональный настрой: дескать, где Русь ты изначальная? Где укосы и силосы, где самость, которая отличает истинного русака от шотландца или татуированного индивида с островов Папуа-Новая Гвинея? Из всего увиденного и услышанного так и напрашивался вывод, который полностью опровергает утверждение Карла Маркса о том, что «у пролетария нет Родины». Нет, у тех по-настоящему обездоленных, лишенных настоящего и будущего сибиряков, чьи дома ни сегодня-завтра пойдут под воду, только и остались эти несколько соток. Здесь они живут, сажают огород да хоронят своих мертвецов. Другой земли и другой родины для них нет, поэтому, видно, и бьет наотмашь эта тоска, когда людей лишают последнего. С другой стороны подобное происходит сейчас везде: нашу область в этом смысле вряд ли можно считать исключением: не сегодня-завтра уйдем под воду. Одержание, однако…

В противовес увиденному, так и напрашивается вопрос: а у кого его на самом-то деле нет, этого самого чувства Родины?

Если судить по скорости отлета некоторых «богатеньких буратино» в страны Западной Европы, то это чувство атрофировалось, например, у старика Батурина, видного политического деятеля времен массового распила столичного бюджета и его благоверной супруги. Владелец банка Москвы, г-н Бородин, в недавнем прошлом сподвижник бывшего московского мэра, тоже, полагаю, не страдает острыми пароксизмами этой самой любови. Все вышесказанное относится к сотням других ну… очень состоятельных граждан России, которые в массовом порядке в последние годы скупали (и продолжают это делать) особняки, земли и прочие усадьбы в туманном Альбионе. Во всяком случае, сидя сейчас на брегах Темзы - этой Мекке тех, кто отлучен от корыта - отечественные олигархи, полагаю, не бьются в истерике: хочу на Тамбовщину, за пескарями! Им и так хорошо. Как хорошо и тем, кто владеет особняками на Рублевке, кто гоняет нефтебаксы через кипрские оффшоры, кто 365 дней в году проводит в круизах между Доминиканой и Мальдивами. И всех других, у кого на случай форс-мажора всегда под рукой заграничный паспорт и пара миллионов в каком-нибудь швейцарском банчишке.

Таких, впрочем, немного: примерно, 10% от всего самодеятельного населения страны. При этом они владеют 80% процентами ее национального достояния, а все остальные - предмет неусыпного внимания и морализаторства политиков, либеральных сангвиников и прочих мастеров эквилибра терминами и тезисами.

В этой ситуации было бы в высшей степени любопытно понаблюдать за тружениками литературного цеха, если бы они вот так же, сев на моторку, да прихватив с собой еще и собаку, чтобы соблюсти традицию, воспетую еще Джеромом, спустились вниз по матушке по Темзе. Как бы на пламенные монологи того же Распутина, экспрессивные экспромты Курбатова реагировала вся это русскоговорящая сволота, наворовавшаяся всласть и благополучно проживающая достояние (в том числе и принадлежащее тем же несчастным сибирякам, скобарям, курянам и т.д.) в дорогих бутиках?

Автор этих строк очень живо представляет себе картину, как оба Валентина, один из коих Григорьевич, а другой - Яковлевич, причаливают около пирса очередного «изгнанника совести» и заводят с ним душеспасительную беседу про самость, про корни. И более того: мучают вопросами. Например, не хочется ли пробежаться по росе? Или выйти рано утром с косой да жахнуть так, что аж в Ливерпуле бы загудело? И вообще: как понимает наша элита это самое слово - «родина», или это так, «поганка» для быдла?

Что бы им ответил тот же самый обладатель целой коллекции кепок (и иже с ними), который на всех официальных приемах и прочих протокольных совещаниях с пеной у рта надрывался: «Ни шагу назад!», «Ни пяди земли!», «Враг не пройдет!» и т.д.

Но изменилась экономическая конъюнктура, перестала действовать их личная вертикаль власти по возгонке государственного бабла в отдельно взятый карман… только их и видели. Зато случись что, то повестки из военкомата понесут не по лондонским адресам, а тем же самым мужикам из сибирской глухомани: мужики, выручайте! И ведь выручат. Тяпнут самогонки, споют на платформе матерную частушку и поедут туда, куда их Родина-мать пошлет. Далеко и надолго…

Ну а тем, кто сейчас сидит с удочкой на Темзе, только и останется, потягивая слегка подогретый скотч с лимоном и мускатным орехом, который им ровно в 16.30 подает лакей-китаец, меланхолически вздыхать:

- А на Тамбовщине сейчас, поди, пескарь хорошо клюет…