Последний гудок

То, что местные активисты пели хором, то есть митинговали против коррупции у здания неработающего кинотеатра «Октябрь», весьма символично. Под плотной охраной Росгвардии завораживающе кричать «Позор!» и «Долой!», но так и не сказать ничего по существу, то есть кому именно и за что раздается «Гоньба!» - это, конечно, большая «победа» гражданского общества. Все сказанное ими относится к кому-то из депутатов, чиновников обладмина или городской администрации? Если это «ко всей системе», то что она такое и как отличить ее от негодующего гражданского общества?

Несомненно, воровство и коррупция – одни из самых серьезных проблем нашей страны. Не будь их, «переходы через ноль» куда меньше отражались бы на состоянии наших дорог, набережные ремонтировались бы куда быстрее, сельское хозяйство не концентрировалось бы внутри мегаферм, памятники истории не разрушались бы в ожидании более существенных сумм из бюджета, застройщики не тыкали бы свои проекты куда им вздумается, количество и качество парковок, школ и поликлиник было бы заметно выше, а производства не перепрофилировались бы окончательно и бесповоротно в торговые комплексы. И в целом отдача от усилий, затраченных на любое доброе дело, оказалась бы существенно выше.

Несомненно также и то, что коррупция, как повреждение, извращение чего-то, парализует и государство, и общество. Ведь когда вместо управления – бумагомарательство, вместо закона – законничество, а вместо власти – группы влияния, ждать хорошего не приходится никому. Коррупция – это всегда ложь, и всегда ложь обоюдная. Кроме должностного лица, стремящегося получить прибыль из своего положения, есть еще другая сторона, которая через подкуп пытается добыть привилегированное положение, сделать свою жизнь легче.

Бывает еще коррупция культурная – когда вместо некоторых ценностей и содержания преподносятся спецэффекты. Или коррупция религиозная – когда вместо определенной традиции отношений обыденного и сакрального помещают фашистскую по сути идеологию о неполноценности, ущербности какой-то из таких традиций и безусловном превосходстве другой.

Есть и другой вариант коррупции – коррупция информационная. Кроме привычного уже пиара, когда штатная или нанятая структура создает лишь видимость стремления к объективности, это еще и более современные формы воздействия, основанные на опыте социальных сетей. А именно на их анонимности и персонификации акаунтов, которые могут быть как реальными, так и вымышленными. Через всякие фэйсбуки, вконтакте, инстаграмы идет поток утверждений и опровержений, главная сила которых не в их достоверности, а в том, что они повсюду.

И вот, заполонив ленты и проломив стены, они выплескиваются наружу, материализуясь на трибунах в виде представителей народа, гражданского общества или самих неравнодушных граждан, рассказывающих о том, что буквально вчера в сетях они прочитали, что в полиции созданы специальные установки для выравнивания неравнодушных. И те самые сети разносят вскоре этот рассказ по себе самим...

… По дороге ехал еще совсем маленький мальчишка. Это была его дорога, и на ней были только его машинки. Он думал о них, о таких же игрушках своего товарища и о том, что он расскажет дома, когда вернется. Мальчика у железной дороги увидел один гражданин, но грязь на отсутствующем тротуаре была возмутительна, и он прошел мимо, чтобы написать письмо в прокуратуру. Видел мальчика и сосед, но это был не его ребенок, и он отвернулся. Заметили ребенка и другие люди, но они были заняты более важными вещами: кто-то обдумывал отчет начальству, кто-то нашел классную куртку на ебэе. Поэтому все пошли своей дорогой.

А мальчик попал под поезд. Возможно, он вырос бы и стал бы самым лучшим президентом. Или бизнесменом, который научил бы коллег уважать других людей. Или просто машинистом тепловоза, который слушая споры о коррупции, вспоминал бы прохожего, оттащившего его когда-то от железнодорожных путей.

Но такого прохожего нет. Потому что все решают очень важные проблемы, много важных проблем. Не до мелочи.

Вот ведь и синематограф давно не работает.

Константин Шморага