Дурной сценарий ГКЧП

Хмурым, пасмурным утром 19 августа 1991 года, в понедельник, мы проснулись и узнали из теленовостей, что власть в стране перешла к ГКЧП – государственному комитету по чрезвычайному положению. Я был уже достаточно взрослым, чтобы выносить собственные суждения о происходящем, и скорее сочувствовал защитникам Белого дома, чем вице-президенту СССР Геннадию Янаеву и остальным путчистам. Но уже тогда, в те три августовских дня, до окончательной «победы демократии», меня не покидало ощущение какой-то масштабной инсценировки и гнусной провокации.

Кто-то скажет, что это аберрация памяти, ничего мы знать не могли, и просто смотрели шоу под названием «государственный переворот». Но в том-то и штука, что ничего особенного мы тогда не смотрели. Вот это как раз ошибка памяти. Телевизор полностью контролировался ГКЧП, и все новости, выходившие в эфир, отражали точку зрения ГКЧП: нам говорили, что Горбачев болен, и пора восстановить социалистическую законность. Вообще-то была рабочая неделя, и все честные труженики дисциплинированно отправились на службу или работу. Что там происходило в Москве, у Белого дома, жители Псковщины, допустим, в большинстве своем понятия не имели.    

У меня, тем не менее, продолжались каникулы, спешить было особо некуда, и помню, что я круглые сутки запоем слушал «вражеские голоса»: «Свободу», Би-Би-Си и «Голос Америки», которые вовсю транслировали альтернативные новости и мнения публицистов о ситуации в стране, но картинки, повторюсь, никакой не было. Картинка появится после 21-го. Местные власти поголовно и с нескрываемым энтузиазмом присягали на верность ГКЧП; в теленовостях трендели о борьбе с коррупцией и злоупотреблениях. Знаменитый балет «Лебединое озеро», напомню, вовсе не замещал какие-то отмененные в связи с ГКЧП телепередачи, а загодя значился в телепрограмме.

Как вдруг!.. Вечером 19-го в официальном выпуске ЦТ внезапно, явно контрабандой, показали репортаж Сергея Медведева о том, как президент РСФСР залезает на танк и вещает нечто революционное. Вот тут-то меня и осенило на предмет какой-то глобальной и коварной постановки, и я осознал со всей четкостью, что путч обречен. Ну, не может быть так, чтобы на государственном ТВ каким-то непостижимым вдруг вылупляется тележурналист со своим горячим репортажем! И знал ведь очкарик, где и когда Ельцин вскарабкается на танковую броню, и смонтировал сюжет, и выдал-таки в эфир! Попробуйте провернуть нечто подобное на нынешнем Первом канале. А тогда получилось.

Шоу победителей, то есть длинный, часа на два, драматичный репортаж под маркой АТВ транслировали, кажется, уже вечером 21 августа, а может, и позже. Была еще знаменитая пресс-конференция с трясущимися руками Янаева, а потом прямой эфир «митинга победителей», и вот тут я уже нисколько не сочувствовал баррикадам, потому что от всего действа густо несло ядреным духом постановочного предательства. Два десятилетия спустя выяснилось, что сам Горбачев, вернувшийся из Фороса в светлой голубой курточке, оказывается, вполне был в курсе заговора ГКЧП, и чуть ли тайно не возглавлял его. Очевидно, что после провального путча спасти Советский Союз было уже невозможно. Август 1991-го стал катализатором центробежных процессов в стране, которая еще называлась СССР. В декабре страны не стало. 

Объективно ГКЧП оказался провокационным спектаклем, после завершения которого началось радикальное переформатирование власти. Дурачки на местах, успевшие поддержать ГКЧП, дружно слетели со своих должностей. В органы власти и в СМИ пришли так называемые «демократы новой волны». Члены КПСС принялись публично рвать и жечь свои партбилеты. Как обычно бывает в подобных ситуациях, на поверхность обильно вылезло всяческое человеческое паскудство. Вчерашние замы, которым хватило умишка не высовываться, улюлюкали вслед выкинутому на улицу начальству. ГКЧП элементарно не хватило воли, дисциплины и твердости. Даже ребенку понятно, что так путчи не делаются.

И пошла-поехала плясать губерния! Тут-то подлинно и начались лихие 90-ые. И те, кто орал громче всех: «Уря! Уря!» и размахивал трехцветным флагом, вряд ли в тот момент представляли, что буквально через полгода все их многолетние сбережения превратятся в пфук, предприятия остановятся из-за кризиса неплатежей, цены в магазинах взлетят в геометрической прогрессии, люди не будут получать свои нищенские зарплаты по полгода, и некогда мощная страна превратится в банановую республику с ножками Буша-старшего.

Злая ирония судьбы заключалась в том, что спустя неполных два года многие защитники Белого дома придут к зданию Верховного Совета еще раз, - снова защищать конституционный строй от вконец одуревшего Ельцина, решившего демонтировать остатки Советской власти, и вот тут уж не было места жалости: пули и снаряды летели в октябре 1993-го в беззащитную толпу, будто это какой-то чудовищный, дьявольский полигон. Теперь уже роль главного путчиста исполнял Ельцин, и ему как раз хватило цинизма и подлости, чтобы удержать власть.

Получается, что первым путчистам во главе с Янаевым помешало человеколюбие, гуманизм. А Ельцину и всей его камарильи не помешало. История не знает сослагательного наклонения, это старый трюизм, но давайте все-таки допустим, что сценарий ГКЧП оказался бы вдруг реализован? Площадь перед Верховным Советом зачистил бы ОМОН, спецназ КГБ взял бы здание ВС на абордаж, Ельцин и Руцкой оказались бы там, где им и по справедливости и место — под арестом в «Матросской тишине».

Фото: Газета.Ру

Вот нисколько не сомневаюсь, что спустя примерно неделю о якобы больном Горбачеве никто и не вспоминал бы, настолько он задрал всю страну своим бесконечным балабольством и хитрожопостью; никто Горбачева не жалел и никто ему не сочувствовал, уж я-то помню настроения буквально всех окружающих, а у СССР возник бы реальный шанс реформировать страну по мягкому, а не по жесткому, шоковому сценарию гайдаро-чубайсов. Возможно, прибалтийские республики пришлось бы все-таки «отпустить», но, опять же, цивилизованно, с долгим и не столь травматичным разводом, примерно так, как сегодня Евросоюз отпускает на волю Великобританию.

Зато Советский Союз, за сохранение которого проголосовало 17 марта 1991 года 77,85% жителей (при явке 80%), остался бы жить, и я уверен, что при всех возможных и непредсказуемых тяжких, можно было бы избежать всех, самых губительных, последствий прихода к власти Ельцина. Все процессы в стране могли протекать намного мягче и гуманнее, примерно, как в Китае после усмирения на площади Тяньаньмэнь. У СССР был шанс, но так называемые путчисты оказались не в состоянии соответствовать высокому вызову истории, они так и не отдали ни одного внятного приказа.

В то, что страна вернулась бы назад, я не верю. В 1991-м году свободы в стране уже было, хоть жопой ешь, и трудящемуся народу по большому счету никакая свобода была не нужна, а нужен был достаток и стабильность. При правильно организованном «переходном периоде» вполне можно было быстро открыть границы, ликвидировать товарный и продуктовый дефицит, а главное — не бросить страну и ее население в полнейшее разорение и хаос. Я уж молчу про Чеченскую бойню, которой можно было избежать, и про залоговые аукционы, в результате которых две тысячи семей владеют 90% национального достояния.

Все это, понятно, фантазии из разряда «кабы», и все равно я не могу понять, как страна могла обольститься каким-то полупьяным перевертышем, еще вчера в верноподданническом угаре сносившем Дом Ипатьева в Свердловске, где была расстреляна семья последнего русского императора, а завтра расстрелявшим  беззащитную толпу у Белого Дома 1993-го, быть может, из пушки того самого танка, на который Ельцин показательно вскарабкался в августе 1991-го. Сейчас, четверть века спустя, глядя на кровавый путь, который пошла Россия, я уверен, что можно было обойтись малой кровью или совсем без крови, а вот тот вариант дурного исторического сценария, который мы все увидели, увы, без большой крови точно не обошелся. Сегодня мы это знаем наверняка.

Саша Донецкий